Mongoose

Когда придет моя мама?

Нередко, читая об историях детского сиротства, у людей, живущих вполне размеренной и налаженной, казалось бы уже навсегда, жизнью, возникает желание помочь такому ребенку, взять его себе. Препятствием для дальнейших практических шагов часто является страх неизвестности, связанный с непониманием того, что представляют собою детдомовские дети, какой у них характер, поведение, страх перед непредсказуемостью того, как сложатся отношения, что будет с моей жизнью с появлением юного «предводителя команчей». Для того, чтобы понять: какие они – маленькие обитатели детдомов, какие трудности могут ожидать приемных родителей, мы обратились к психологу одного из подмосковных детских домов – Ольге Соловьевой.  

Основные обитатели детских домов в наше время – это дети, брошенные на улице или дети, родители которых ведут асоциальный образ жизни. Отказники с рождения и сироты, у которых умерли родители, встречаются достаточно редко. Мальчики преобладают над девочками. Одно время у нас было всего четыре девочки на двадцать мальчиков. Возможное объяснение этому факту – приемные родители предпочитают девочек, поскольку существует стереотип, что будет меньше проблем с их воспитанием. Но практика усыновлений показывает, что пол ребенка не влияет на успешность его семейного устройства. По своему опыту могу сказать, что родители, которые брали мальчиков, нисколько об этом не жалели.  

Еще один из распространенных стереотипов в отношении детдомовских детей состоит в том, что очень большая роль приписывается «дурной наследственности», которая якобы непреодолима. Отмечу по этому поводу, что у детдомовских детей в целом те же способности, что и у домашних детей. У кого-то очень хорошая память, у кого-то интеллект. Я все время вспоминаю одного нашего воспитанника Ванечку, обладающего прекрасной памятью, которую очень редко встретишь даже среди домашних детей. Ваня правильно и довольно быстро решал головоломки, которые точно видел впервые, прекрасно выполнял интеллектуальные задания. Другой наш шестилетний мальчик очень просил, чтобы я ему купила кубик рубика, что само по себе уже говорит об интересе к интеллектуальным занятиям.

Общая проблема детдомовских детей – это неразвитая речь, и причина этого чаще всего - недостаточное общение со взрослыми. Им бывает трудно объяснить какие-то простые понятия. Если у среднестатистического домашнего ребенка старше пяти лет спросить, что такое зонтик, он сразу найдет несколько определений. Ребенку из детского дома сделать такое же определение гораздо сложнее, хотя бы потому, что он этот зонтик видел только на картинке, если вообще видел. Мир такого ребенка и до попадания в детдом состоял из пивных кружек, бутылок и старых тряпок. Но как только эти дети попадают в нормальную семью, начинают видеть мир, они постепенно выравниваются.

В целом же тест на интеллект показывает то, что невербальный интеллект (не требующий слов: кубики, пазлы...) у детей наших детей развит, а с вербальным (словесным) имеются проблемы. Проблемы с выражением своих мыслей, малый словарный запас, трудности с формированием понятий. Но если с ребенком заниматься и не требовать от него сразу всего, то все будет хорошо. Мы не узнаем детей, которых взяли в семью. Казалось бы, вот этот был у нас заморыш заморышем, тут приезжает через полгода с родителями, и его абсолютно не узнаешь.

Приведу такой пример. Мама усыновила мальчика, с которым мы очень долго бились, пытаясь научить собирать пазлы. Ребенку было 5 лет, но он никак не мог научиться. Он начинал, у него не получалась, и он тут же бросал, говорил, чтобы от него отстали, и хотел заняться чем-то другим. Однако мама научила его собирать пазлы всего за 2-3 дня. Ребенок понял, что есть стимул, есть человек, который его любит, и для которого он будет стараться что-то сделать, чему-то научиться.

Другой пример. Два брата из тяжелой семьи алкоголиков, один заикался, другой начал говорить только в пять лет. И вот одна православная женщина их усыновила. Особенностью этих братьев было то, что у них не было двух передних верхних молочных зубов. Я с ними работала в течение двух лет, и зубов не было. Представьте, каково было мое изумление, когда я встречаю младшего брата и вижу, что у него растут зубы. Я спрашиваю маму: «Как это у Вас удалось?» - а она говорит: «А я сама не знаю».

Обычно братьев/сестер стараются отдавать в одну семью, потому что нередко между ними существует очень сильная родственная связь, они очень держатся друг за друга. Например, у нас были сестра и брат погодки. Сестра высокая, с хорошей речью, приятная, симпатичная девочка, а ее брат - маленький гнусавый рахитик (правда обладал чрезвычайно хорошей памятью, единственный из всей младшей группы мог запомнить и рассказывать стихи). И вот сестра все время заступалась за брата. Например, Артем отстает, и воспитатель говорит: «Сейчас Артема волк съест», она тут же к нему подбегает, хватает за руку: «Артем пойдем-пойдем, никакой волк тебя не съест». Но все-таки усыновили и эту пару, Артем вырос, выровнялся, стал похож на симпатичного мальчика.

Или еще пример с близнецами. Когда воспитатель одного наказывает за что-то, второй подбегает и убеждает воспитателя: «Вы его не наказывайте, он хороший, простите его, пожалуйста». Мне всегда было жалко этих детей, потому что одного ребенка усыновить многие хотят, а детей в паре неважно одного возраста или разновозрастных, конечно, тяжело.

Также надо помнить, что эти дети пережили предательство собственных родителей. При этом даже воспитательница не всегда может стать для них значимым взрослым, поскольку воспитатели постоянно меняются, да и этикетом профессии запрещено любить какого-то одного ребенка. Другие взрослые - педагоги тоже положены в определенные часы. Ребенку нелегко довериться взрослому при таких условиях. Да и вся система детских домов устроена так, что дети постоянно перемещаются по учреждениям. До трех лет ребенок находится в доме малютки, далее он переводится в детский дом дошкольного типа, потом в школу-интернат, цепочка может быть и длиннее. Поэтому за свою жизнь ребенок сменяет несколько учреждений. Надо ли говорить, что – это травма для ребенка, каждый раз оказываться среди новых взрослых и новых детей. Биологические родители практически не посещают своих детей. Помню, что из 20 человек детей мама или бабушка приходили еженедельно лишь к двум братьям и крайне не регулярно еще к 2-3 детям. А остальные жили в ожидании мамы…

Ребенок, который попал к нам в первые, как правило, не имеет необходимых навыков самообслуживания, не приучен к горшку, у многих детей энурез (который в последствии проходит), они не умеют одеваться, не знают назначение некоторых предметов одежды. С ними не играли, названия игрушек детям незнакомы, не говоря уже о ролевых играх вроде «дочки-матери». Они видели много безобразных сцен: ежедневное пьянство родственников и их гостей, сексуальные оргии… Воспитатели поражались невероятному сексуальному просвещению некоторых детей 4-5 лет.

Вырванные органами опеки из квартир-притонов родственников, в детском доме дети наедаются, осваивают необходимые навыки самообслуживания, учатся разговаривать играть, петь, танцевать, рисовать. Но, у них нет главного в жизни – любящего взрослого.

Подчеркну еще раз, что все дети ждут своих родителей, ждут маму и папу. Даже те, кто их не видел ни разу, познав с рождения все прелести казенного учреждения и бесплатной медицины.

Ребенка попадающего к заботливым родителям не узнать – он изменяется физически и интеллектуально

Конечно это трудные дети, но это здоровые дети, они ходят, слышат, видят, говорят. И это главное. Потому что есть дети ужасно нездоровые. Когда у нас в детском доме начали появляться глухие сироты, то это действительно уже страшно, потому что это дети у которых нет шансов и которые никому не нужны.

Очень нелегкие бывают ситуации, когда потенциальные родители сначала обнадеживают ребенка, а потом отказываются его брать. Невероятно сложно воспитателю подобрать слова, чтобы объяснить, почему так получилось. Один из «старожилов» детского дома – Олег, общительный и доброжелательный мальчик семи лет. У него гидроцефалия, что внешне выражается в его крупной голове. Много раз он видел, как к другим детям внезапно приходят мама и папа, и постоянно спрашивает у воспитателей: «Когда придет моя мама?». А мама все не приходит. Но тут чуть не случилось чудо – одна женщина захотела оформить на него документы, но в самый последний момент отказалась. Стоит ли говорить, что пережил при этом Олег.

Адаптация в семье происходит, если говорить в целом, следующим образом. Первый месяц пребывания ребенка в семье – «медовый», в этот период и родителей и детей все устраивает. Но основная трудность возникает после того, как проходит этот период. Тогда либо ребенок начинает диктовать свою волю родителям, либо родители начинают руководить и направлять ребенка. Ребенок начинает проверять границы дозволенного и его поведение может меняться совершенно непредсказуемо для родителей. Многие родители даже теряются, когда этот первый благополучный период кончается. Но если они смогут ребенку объяснить, что вот это можно, а это нельзя, мы живем вот именно так, а не по другому, то отношения придут в равновесие.

Если вы пришли ребенка смотреть первый раз, то к вам может подойти вся группа и спросить: «А ты моя мама?», настолько у каждого ребенка сильна потребность, чтобы любили именно его, персонально и лично. Как-то одна детдомовская девочка, проходя мимо входной двери, спросила у меня «Куда ведет эта дверь?» И ответила сама себе: «Эта дверь ведет домой».

Если ребенок не слушается, то ему надо терпеливо объяснять, что делать надо так то и так то, помогать, но при этом не шантажировать, потому что дети очень четко улавливают шантаж. Войти в доверие трудно, а потерять его легко.

Если ребенок не хочет учиться, надо разбираться, почему это происходит. Может быть ему не интересно, или он не может учиться в силу того, что не запоминает информацию или не внимателен. В этом случае надо развивать память и внимание, сейчас очень много издается пособий по этому вопросу. В некоторых случаях нужно показать ребенка врачу-невропатологу. Не надо стесняться этого. Так же отмечу, что не всем детям надо особенно сильно вдаваться в учебу. Читать-писать, конечно, необходимо, но, согласитесь, есть такие профессии, при которых интеграл высчитывать абсолютно ненужно. У нас в голове вложена такая успешная социализация: детский сад, школа, институт. Человек, который не закончил институт, считается менее успешным, хотя жизнь показывает, что это не совсем так.  

Стоит так же придать критическое значение тем диагнозам, которые ребенку «собрали» за время его проживания в детском доме, особенно если ребенок находится в казенных учреждениях с рождения. Не стоит этих диагнозов сразу пугаться, надо просто узнать, что за ним скрывается. Это можно сделать сейчас даже в Интернете или проконсультироваться с врачом. Задержка психического развития – очень часто встречающийся диагноз, возникает либо от педагогической запущенности, либо от медицинских факторов. Но и второй вариант тоже компенсируется. Есть специальные занятия, специальные задания на развитие высших психических функций (произвольная память, произвольное внимание, абстрактное мышление, речь). Что бы понять насколько этот диагноз соответствует написанному, иногда, достаточно посмотреть на ребенка. Отставание в психоречевом развитии, психоэмоциональном – это все восстанавливается. Иногда даже за диагнозом «олигофрения в состоянии легкой дебильности» скрывается задержка психического развития.  

«Среднестатистический» ребенок, которого бы мог предложить на усыновление наш детский дом – это мальчик лет пяти. У него обязательно были бы родители алкоголиками, мальчик этот развивался бы немножко с отставанием от домашних сверстников.

Надо сказать, что наиболее обездолены, конечно, дети из соседних областей. Московские и подмосковные детские дома еще более-менее благополучны, тут и спонсоры приезжают и т.д., а если вы приедете куда-нибудь в глубинку, то там и желающих брать меньше и детдома беднее. Помимо инвалидов и великовозрастных детей мало шансов на усыновление у детей некоренной национальности (дети гастарбайтеров). Шансов мало, но это не значит, что их нет. Государство сейчас делает упор на устройство ребенка в семью, количество усыновлений растет, будем надеяться, что эта тенденция будет продолжаться.

Записала Наталья Смирнова