Mongoose

Печаль имеет много названий: огорчение, тоска, горе, скорбь, хандра, меланхолия, отчаяние. Иногда печаль называют унынием, хотя большинство святых отцов разделяют эти две страсти. Почему – об этом речь чуть ниже. Сейчас чаще всего называют печаль депрессией. Депрессию, тревожность (а это тоже проявление депрессии) психиатры и психотерапевты называют раком XXI века, чумой нашего времени. И хотя в современном мире некоторые страсти достигли невиданных пределов, печаль, отчаяние, потеря смысла жизни приобрели характер настоящей эпидемии. Печаль преподобный Нил Синайский называет «червем в сердце». Эта страсть, как рак, разъедает человека изнутри, может довести его до полного изнеможения (а иногда до смерти), если не начать бороться с ней.

Как и всякая страсть, печаль имеет вполне естественное происхождение. Горе, страдания, скорбь, плачь – обычная эмоциональная реакция человека на некоторые тяжелые обстоятельства жизни. Например, когда умирает близкий человек, редко кто останется безучастным, равнодушным к этому. Сам Господь наш Иисус Христос заплакал, когда пришел ко гробу Своего друга Лазаря. Он «Сам восскорбел духом, возмутился и сказал: Где вы положили его? Говорят Ему: Господи! Пойди и посмотри. Иисус прослезился. Тогда иудеи говорили: Смотри, как Он любил его» (Ин. 11: 33–36).

Мы не можем оставаться равнодушными к тяжелым потрясениям. Наши эмоции помогают нам, во-первых, пережить стресс, во-вторых, мобилизовать силы для борьбы с трудностями, подвигнуть нас к каким-то действиям. Но плохо, когда эмоции берут над нами верх. Когда мы входим в затяжное состояние печали, тут уже недалеко до депрессии. Что такое страсть печали, депрессия? Это затянувшееся, болезненное состояние души. Печаль становится зависимостью, мы начинаем служить ей, и она, как и всякий идол, требует жертв. Человек, находившийся в состоянии депрессии и сумевший с помощью Божией преодолеть ее, с ужасом вспоминает о своем прошлом как о кошмарном сне. Все, что беспокоило его тогда, представлялось чудовищной проблемой, кажется потом смешным и нелепым. И вообще говоря, печаль – это легкое помешательство; в депрессии человек не способен адекватно оценивать обстоятельства жизни, людей и себя самого. Какие мысли обычно вертятся в голове у страдающего печалью? «Все плохо, в моей жизни нет ничего хорошего; меня никто не любит, не понимает; в моей жизни нет никакого смысла». И, конечно, не обходится без самобичевания: «Я самый несчастный, я неудачник, я глупый никчемный человек, приношу людям одни страдания». При всех этих настроениях самое тревожное и абсурдное – категоричность суждений: все, ничего, никто, самый и проч. Любому здоровому, вменяемому человеку, не находящемуся в состоянии затяжной депрессии, понятно, что не может быть все плохо. Это абсурд, бред. У каждого человека есть возможности для жизни и счастья. Просто депрессивный человек этого упорно не хочет замечать. Наверняка, у него есть здоровье (в той или иной степени), руки, ноги, голова, органы чувств, есть какое-то дело, работа, есть умения, навыки, есть близкие люди, родственники и друзья, а значит, есть возможность любить и быть любимым. И любой это понимает. И ясно как дважды два: в человеке, страдающем печалью, говорит не его разум, а кто-то другой. Кто? Его страсть, она завладела его душой и сознанием. Но, как мы помним, страсти не есть принадлежность, собственность нашей души, они приходят извне, мы их только впускаем в душу. Теперь ясно, кто нашептывает нам мысли о бессмысленности жизни и нашей полной несостоятельности? Бес печали. И мы покорно слушаем его, принимая его «послания» за свои собственные мысли. Здесь следует вспомнить, как бороться с дурными мыслями, – об этом уже шла речь в статье «Борьба с помыслами». Принцип тот же: не считать их своими и не допускать в дом нашей души. А если они уже здесь, гнать их метлой и поскорее селить на их место других квартирантов, то есть светлые, добрые мысли.

Опасность печали, депрессии в том, что она является страстью, а значит, действует как любая из восьми страстей. С одной стороны, мучает человека (помните, страсть – значит страдание), а с другой стороны, доставляет массу приятных ощущений, иначе никто не попался бы на крючок диавола. И страдающему печалью тоже, как ни странно, чем-то нравится сладостный плен страсти. «Ничто так не пьянит, как вино страдания!» – писал Бальзак.

И поэтому очень непросто бывает выйти из этого состояния, поэтому так плохо действуют утешения близких: человек ждет не исцеления, а приятных ощущений от утешений и саможаления, при этом вовсе не желая утешаться. Печаль действительно может пьянить, как вино, как наркотик, и находиться в этом теплом, удобном болоте для депрессивного приятно, хотя, конечно, такое состояние приносит страдания и ведет человека к саморазрушению. К тому же, повторяю, выйти из печали непросто; это труд, и для иных легче плыть по воле волн. Вот почему очень часто депрессией, меланхолией страдают люди ленивые, не приученные к труду.

Виды печали

Печаль рождается, конечно, не на пустом месте. Рассмотрим основные причины возникновения этой страсти. Уже не раз было сказано, что в основе страсти может лежать ей предшествующая. Перед печалью стоит гнев, а значит, он может служить причиной депрессии. Почему? Вспомним, какие чувства мы испытываем после ссоры, раздраженного выяснения отношений. Нас посещает чувство стыда, опустошенности, часто уныния, нам стыдно за нашу резкость, невыдержанность. Бывает, что гнев порождает обиду, раздражает самолюбие, мы долго не можем простить, и это чувство раздражения, обиды, злопамятства приводит к печали, мрачному настроению. Очень часто можно встретить людей, которые считают, что все вокруг им что-то должны и все кругом виноваты. А у православного человека должно быть все наоборот: не мне должны, а я всем должен; не все виноваты в моих бедах, а я сам виноват в своих проблемах. Когда человек будет жить по такому принципу, ему легко будет справиться и с унынием, он будет видеть, как жизнь и его взаимоотношения с ближними налаживаются. А думать, что все мне должны и все виноваты, – типичная психология неудачника.

Печаль, депрессия – болезнь неврастеничных людей, то есть неуравновешенных, не владеющих собой. У таких людей период возбуждения, подъема, всплеск эмоций, иногда и гневных, раздраженных, сменяется тоской, апатией, унынием.

Но гнев, неуравновешенность, неврастения – это только одна из причин депрессии. Затяжная печаль может быть вызвана тяжелыми обстоятельствами жизни, часто смертью близких или болезнью, другими потрясениями. Депрессия может иметь и наследственный характер, если родители депрессивного человека страдали неврастенией или меланхолией. Но надо сказать, что наследственность не является в данном случае каким-то непреодолимым фактором, просто нужно знать это, а «кто предупрежден, тот вооружен». Хотя печаль может быть вызвана каким-то горем, скорбью, тяжелые события не являются причиной печали, они только спровоцировали ее. Причина всегда в самом человеке, в том, как он воспринимает события жизни. Потому что установленный факт: депрессия не зависит от обстоятельств жизни и среды обитания, причина ее всегда не внешняя, а внутренняя. Об этом свидетельствуют данные статистики. Самый высокий процент депрессий и самоубийств не в бедных странах третьего мира, а в наиболее развитых и богатых, где очень высокий уровень жизни и людям уже нечего больше желать. Каждый пятый из числа самых богатых людей планеты страдает депрессией. И вот что самое удивительное: среди нищих, бомжей почти нет самоубийц, хотя, казалось бы, жизнь у них такая, что, как говорят, «хоть в петлю лезь»!

Возложи надежду на Бога

Почему страсть печали, тревоги, беспокойства так распространена в современном мире? Из-за упадка веры. Запад стремительно теряет веру, Европа уже объявила себя постхристианской. В нашей стране тоже, к сожалению, наблюдается спад интереса к Церкви. Того подъема, притока людей в храмы, что был в 1990-е годы, уже нет, начался период охлаждения. Конечно, большинство людей называют себя верующими, но во что они верят? В год козы, петуха, свиньи, астрологию и прочий оккультизм. Даже к храму, к Православию подход чисто магический: кому какую свечку поставить, какому святому помолиться, чтобы у меня все было хорошо. Когда у человека нет настоящей веры в Бога, что и «волос с головы не пропадет» без воли Божией (см.: Лк. 21: 18), то в его сердце появляется тревога, беспокойство, а это уже начало депрессии. Он начинает всего бояться и думать: «Что со мной случится завтра? А вдруг заболею? А как же жить на сегодняшнюю пенсию? Вдруг убьют? Вон какие ужасы по телевидению показывают. Вдруг потеряю работу и умру с голода, а тут еще экономический кризис?». Из-за страха, тревоги люди боятся доверять друг другу, создавать семьи, рожать детей. Например, верующий человек хорошо знает: если захотел иметь много детей, Господь их никогда голодными и раздетыми не оставит. Если помогаешь другим, сам никогда не останешься без куска хлеба, – это закон духовной жизни.

Еще одно проявление безверия – утрата смысла жизни, а ведь именно это лежит в основе депрессии. У христианина всегда есть смысл жить. Этот смысл в любви к Богу и ближнему. Верующий человек знает, что Бог его никогда не оставит, с Богом он не один на один с бедой. Как поет один православный рок-музыкант, «с Богом надежнее жить, с Богом легко умирать». А для маловерного современного человека и жизнь страшна, а смерть – это просто конец! Таким образом, справиться с печалью, депрессией можно только возложив надежду на Господа. Доверив Ему свои скорби и проблемы, попросив у Него помощи и поддержки. Нашу тревогу за будущее, настоящее, за детей (за них мы тоже очень тревожимся) нужно возложить на Бога: «Возверзи на Господа печаль твою, и Той тя препитает» (Пс. 54: 23). И тогда станет значительно легче справиться с тревогой и печалью.

Вкус жизни

С упадком веры связана также утрата депрессивным человеком интереса к жизни. Его все перестает радовать, он ничего не ценит и мало на что обращает внимание. А ведь жизнь во всех ее проявлениях – это самый главный дар Бога человеку, и относиться так к ней – большой грех. Человек будет счастлив только тогда, когда сам этого захочет, когда начнет радоваться жизни. «Всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь. За все благодарите», – говорит нам апостол Павел (1 Фес. 5: 16–18). Именно благодарите. Через благодарность к Богу мы научаемся ценить дары жизни. А радость, счастье приносит только то, что ценится. Один священник советовал своим духовным чадам в конце каждого дня составлять список «За что мне благодарить Бога», в котором должно быть не менее 50 пунктов. Другой батюшка приехал за советом к старцу Николаю Гурьянову на остров Залита. Приехал с какой-то скорбью, и вот отец Николай, выслушав его, сказал: «Радуйся!». Священник подумал, чему же тут радоваться? А отец Николай продолжил: «Радуйся, что родился; радуйся, что крестился; радуйся, что в вере православной; радуйся, что жив пока!».

Впавшим в печаль, потерявшим радость и вкус к жизни можно посоветовать внимательно подходить к каждому дню. Что бы вы ни делали, делайте со вниманием и смыслом. Во всем старайтесь видеть что-то хорошее, приятное, учитесь радоваться даже самой малой радости. Апостол Павел говорит: «Итак, едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте во славу Божию» (1 Кор. 10: 31). То есть все делайте для спасения души, прославляя и благодаря Бога. Вот, например, вкушение пищи. Мы молимся перед едой о ниспослании «хлеба насущного» и едим с благодарностью Творцу, не просто запихивая в себя пищу, а вкушая с радостью, осознавая, что это дар Божий. У А.И. Солженицына есть описание того, как обедает заключенный лагеря особого назначения. С каким же вкусом и удовольствием он это делает! А ведь он ест еду, которая у нас, наверное, вызвала бы рвоту. А для заключенного и эта пища – большая радость. И вот он ест эту баланду, с удовольствием съедает свою пайку черного хлеба, не торопясь, ощущая на языке все оттенки его вкуса, а потом до блеска вычищает последним куском свою миску. И он помнит, что на вечер у него остался еще один кусок, спрятанный под матрасом. И действительно, человек бедный, лишенный многих удовольствий может получать от жизни гораздо больше радости, чем обеспеченный всеми земными благами.

Когда я учился в семинарии, а потом в академии, условия жизни семинаристов были вполне казарменные: общежитие, комнаты на двадцать с лишним человек, учеба, работа, вечерние занятия, вечерняя проверка, отбой и подъем. И так кому четыре, а кому и восемь (если еще академия) лет. Помню, постоянно хотелось две вещи: спать и есть. И ни до, ни после семинарии я никогда не получал такого удовольствия от самых простых вещей: сна, трапезы, прогулки. Помню, как готовишься ко сну, не спеша взбиваешь подушку, укутываешься одеялом и… проваливаешься до самого подъема. А быть дежурным по столовой! До сих пор вспоминаю, как однажды мы с ребятами после работы налили в большую тарелку сгущенки и ели, обмакивая в нее хлеб.

Человеку, который хочет избавиться от печали, нужно учиться видеть смысл и радость в каждом дне, часе и минуте жизни. Идем на прогулку – стараемся на все обращать внимание, делать наблюдения; общаемся с кем-то – стремимся увидеть в другом человеке что-то хорошее, чему-то научиться. Читаем книгу – не просто «глотаем страницы», а вдумываемся, делаем пометки, потом анализируем. Так наша жизнь будет приобретать осмысленность и полноту. Очень хорошо, если работа действительно по душе, приносит удовлетворение, увлекает. Но даже если пока такой нет, любое дело можно делать с радостью, если научиться видеть в нем приятные стороны. Даже такая примитивная работа, как уборка или мытье посуды, может принести удовлетворение и удовольствие, если она сделана хорошо и на совесть.

Смысл страданий

О том, что печаль может быть вызвана скорбями, трудностями, речь уже шла выше. Но одних скорби повергают в бездну уныния, а другие с честью выходят из них: страдания гнут, но не ломают их. Потому что все дело в отношении к скорбям. Вообще любую вещь делает плохой или хорошей наше собственное к ней отношение.

Хотим мы этого или не хотим, но страдания неизбежны в нашей жизни. Еще ни одного человека на земле они не миновали. Страдания, болезни, смерть вошли в мир с грехопадением Адама. Изменилась человеческая природа, изменился и весь мир. Но повторюсь, к страданиям, скорбям можно относиться по-разному. Во-первых, нужно помнить, что Бог никогда и никому не посылает креста выше сил. Он Отец наш и лучше нас знает, что могут понести Его дети, а что нет. «Верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести» (1 Кор. 10: 13). Во-вторых, за периодом скорбей всегда будет утешение. Если где-то у человека отнимается, значит, в другом месте прибывает.

В нашей жизни просто так ничего не случается, каждое событие имеет значение. И бессмысленно Бог страдать не попускает. Либо мы страдаем во очищение наших грехов, чтобы не страдать в жизни вечной, либо скорби посылаются нам, чтобы оградить нас от грехопадений и других опасностей. Еще один смысл скорбей – в очистительном действии, которое они производят на нашу душу. Страдания (если мы правильно к ним относимся) делают нас лучше, чище, добрее. Заставляют по-другому взглянуть на себя, оказать помощь ближнему, начать сострадать ему. Любой священник может рассказать, сколько его прихожан пришли в Церковь через жизненные испытания, скорби: смерть родных, тяжелые болезни, потерю работы и прочее. Когда все хорошо и ладится, люди, к сожалению, в храм не спешат. Скорби, свои собственные и чужие, заставляют задуматься о самых главных вопросах: смысле жизни, спасении души, сочувствии к чужому горю. Когда-то в Англии произошла большая авария – крушение автобуса с детьми, многие погибли, многие пострадали, и вот христианского писателя К. Льюиса спросили, как Бог допустил такую ужасную трагедию? И он ответил: «Страдания – это тот резец, с помощью которого Творец, как скульптор, высекает из человека прекрасную статую». Что такое любая катастрофа? Это, кроме огромного горя, возможность проявить все свои самые лучшие человеческие качества. Проявить сострадание, оказать помощь, поддержку страждущим, утешить скорбящих, посочувствовать им, поддержать в трудную минуту и самим о многом задуматься. Для пострадавших – возможность обратиться с горячей молитвой к Богу, задуматься о том, о чем в повседневной суете, может быть, и не помышляем, о спасении души. Что для Бога важнее: тело человека, которое болеет, стареет, умирает, или его бессмертная душа? Конечно же, душа, и поэтому Он попускает нам пострадать. И по прошествии иногда многих лет мы видим, что эти испытания были посланы не случайно, они были нужны нам. Протоиерей Николай Гурьянов много лет просидел за веру православную в лагерях. И он говорил, что нисколько не жалеет о годах, проведенных в тюрьме. Очень многие люди, прошедшие через ад лагерей, тюрем, ссылок, потерявшие здоровье, не жалели об этом и вспоминали потом этот период с благодарностью Богу. А иначе и быть не может, ведь если бы они имели другой подход к жизни, они бы просто не выжили в этих страшных испытаниях.

Человек сам не знает, на что способен. Кто-то выносит нечеловеческие страдания, а кто-то из-за малых неприятностей впадает в тоску, отчаяние и готов уйти из жизни. Когда человек решается на самоубийство (если, конечно, это не вызвано психическими заболеваниями), это всегда слабость, малодушие и маловерие. Самоубийца хочет уйти от временных, земных страданий, не может терпеть их, но не знает, что ждет его там, где страсть будет мучить его вечно.

Все, что ни делает Господь, к лучшему – таков должен быть наш девиз на каждый день. Очень часто нас тревожат и беспокоят не только реальные, но и предполагаемые, гипотетические скорби и испытания. Одна знакомая мне женщина говорила: «Давайте переживать неприятности по мере их поступления». Кстати, прожила она до 103 лет. От тревоги, волнения есть очень хорошее средство – молитва. Не раз испытал его, переживая за детей. Каждый раз, когда я с волнением думал о них, находясь вдалеке от дома, я читал краткую молитву о их здравии и спасении, и волнение отступало.

Печаль, депрессия лечится благодарностью Богу, верой и доверием Ему. И вообще справиться без веры в Бога со страстью печали просто невозможно. Если человек ни во что не верит, рано или поздно тоска, печаль, отчаяние вновь вернутся к нему. Пусть даже при конце жизни. Потому что настоящей надежды у него нет.

Я служу в церкви при кладбище, и мне довольно часто приходится общаться с людьми, скорбящими о кончине родных и близких. Уход близкого человека – это действительно огромное потрясение. Очень многих оно повергает в состояние печали. Мы, люди верующие, имеем великое утешение в нашей скорби. «Бог не есть Бог мертвых, но живых», – говорит нам Христос (Мф. 22: 32). Душа человеческая жива, она не умирает, а смерть – это не конец жизни, а переход в другое бытие. Хотя, конечно, это всегда разлука с любимыми, но разлука не вечная. То, что мы любим в человеке: его отношение к нам, мысли, чувства, характер – все это принадлежит к его бессмертной душе, а не телу, которое болеет, стареет, изменяется, а потом и умирает. Душа вообще не имеет возраста. Второе утешение, которое имеют православные христиане, это молитва за ушедшего. Наши усопшие ждут от нас только одного – наших горячих молитв за них. Сами за себя они помолиться уже не могут. Молиться, каяться в грехах, изменять свою жизнь можно только пока мы живем на земле. И молитва – это нить, связующая нас с близкими, возможность выполнить долг любви. Ведь очень часто, теряя родных, друзей, человек испытывает чувство вины. Он хочет что-то еще сделать для них, додать им свою любовь. И он имеет все возможности к этому. Нужно чаще ходить в церковь, подавать заупокойные поминовения, читать дома Псалтирь за усопших, раздавать милостыню в их память и вообще постоянно молитвенно помнить о них.

Наша скорбь, печаль, депрессия – очень большое препятствие в молитве. Человек в таком состоянии ни к чему не способен, даже есть, пить, думать для него трудно, тем более молиться. Поэтому, если мы любим наших близких, мы должны справиться со своим состоянием, хотя бы для них, ибо они очень нуждаются в нашей помощи и любви. А любовь продолжается, она не прекращается со смертью, ведь свойство любви – это вечность. «Любовь никогда не перестает» (1 Кор. 13: 8).

Еще один очень важный момент, который нужно помнить, когда теряешь близких. К сожалению, существуют негласные и совершенно неправильные (неправославные) ритуалы оплакивания усопших. Это и причитания, стенания у гроба, и соболезнования, в которых сквозит черная тоска, и другие действия. И многим кажется, что все это нужно делать в память об усопшем, выражая тем самым свою любовь к нему. Скажите, если бы кто-нибудь из нас умер, хотелось бы нам, чтобы наши родные, любимые люди впали в черную тоску, депрессию и, может быть, попали бы в больницу с нервным расстройством? Конечно, нет. Если мы любим их, мы желаем им добра, хотим, чтобы у них все было хорошо, чтобы они были счастливы. И нашим усопшим хочется того же. Чтобы мы жили, радовались жизни, вспоминали их молитвой и добрым словом. Христианская скорбь светла. Поминки православного человека не траур, а проводы в вечность. Мы вспоминаем добрые дела усопшего с благодарностью и, конечно же, молимся за него, желая ему Царства Небесного.

Трудотерапия

Скажу немного об одном обязательном средстве борьбы с печалью и унынием. Преподобный Амвросий Оптинский говорил: «Скука – унынию внука (то есть внучка. – свящ. П.Г.), а лени дочь». То есть лень, праздность порождают скуку, а скука – уныние и печаль. Около праздного, ленивого все время вьются бесы печали, он легкая добыча для них. Человек целеустремленный, любящий труд очень редко тоскует. Когда борет тоска, первый симптом – ничего не хочется делать, полное расслабление. Здесь нужно шаг за шагом понуждать себя к хоть какому-нибудь делу. Тоскующий просто обязан подвигать себя на труд, хотя любое занятие в состоянии депрессии уже маленький подвиг – от слова «подвигаться, двигаться». В фильме «Тот самый Мюнхаузен» бургомистр говорит: «Каждый день к 9 утра я должен идти в магистрат, и не скажу, что это подвиг, но вообще что-то героическое в этом есть».

Большинство людей, которые исповедовались мне в грехе печали и уныния, не имели постоянного занятия, работы. Очень хорошо, когда печальный найдет дело, которое может увлечь его. Но даже если такого занятия нет, нужно понуждать себя совершать любой простой и незамысловатый труд. Каждый час дня, и даже минута, должны быть чем-то заполнены, чтобы не оставалось места для мрачных мыслей. Человек не может думать сразу о двух вещах, поэтому нужно заменять негатив позитивом, думать о хорошем.

У одного старца был ученик. И вот однажды старец услышал бесов, вопиявших: «Горе нам от этих монахов, и к старцу приблизиться не можем, и к его ученику тоже, потому что он разоряет и строит, и никогда не видим его праздным». Старец недоумевал: «Что же разоряет и строит его ученик?». Тогда он пошел к ученику, и тот показал ему камни, из которых он возводил стены, а потом снова разрушал их. «Поступая так, я не ощущаю уныния». Старец понял, что бесы не могут приблизиться к ученику, потому что он никогда не сидит праздным, и поощрил его к продолжению труда.

Стирка, уборка, домашние дела – это то, чем всегда можно заполнить время, даже при отсутствии постоянной работы. Говорят, «если женщина впала в тоску и хочет покончить с собой, она должна взять мыло, веревку… и отправиться стирать белье». Как бы тяжело ни было понудить себя к занятиям, делать это необходимо. Прочел как-то еще один замечательный совет: «Если вы в печали, тоске и кажется, что вас никто не любит, – окажите помощь ближнему, сделайте доброе дело, желательно тому, кому еще хуже, чем вам». Делая это дело, мы сразу «убиваем двух зайцев»: отвлекаемся от тоски и ощущаем, что нужны кому-то. А еще мы поймем, что не мы нуждаемся в жалости и помощи, а ближний.

Грехи умножают печаль

Чем еще может быть вызвана печаль, депрессия? Грузом греховной жизни, часто неисповеданными, нераскаянными грехами. Представляете, что значит ходить с таким грузом? Ведь совесть, этот глас Божий, говорит в каждом человеке. И если человек не знает, как избавиться от грехов, как каяться в них, он часто впадает в тоску. Тут, конечно, нужна подробная исповедь, желательно за всю сознательную жизнь, и плоды, достойные покаяния.

Молодая женщина обратилась к одному известному психотерапевту с жалобой на тревогу и депрессию. Молодость у этой особы прошла очень бурно: множество блудных связей, неудачный брак, потом развод. Притом воспитывалась она в традиционной патриархальной семье, где ей старались привить (правда, безуспешно) строгие моральные принципы. Для нас ситуация ясна: голос совести и стыд за греховную, беспутную жизнь обличают женщину, а так как она не знает, как ей правильно поступить, это повергает ее в печаль. Кроме печали, ее мучают страхи, ей кажется, что должно что-то случиться, она обязательно понесет какое-то наказание за грехи юности.

Но что же советует ей доктор? Он успокаивает пациентку, говорит ей, что молодость такая и должна быть – бурная и веселая, что она ни в чем и не перед кем не виновата. Он не снимает проблему, а только «замазывает», «закрашивает» ее, убаюкивая совесть своей подопечной. Ясно, что такое «лечение» даст только кратковременное успокоение. Проблема, то есть груз прошлых грехов, остается, голос совести тоже полностью заглушить нельзя. По-настоящему преодолеть депрессию, вызванную стыдом за грехи, можно только покаявшись в них, очистившись на исповеди. Исповеданный грех уже становится «яко не бывший», если человек искренне раскаивается в нем. Очень хорошо понести какую-нибудь епитимью от священника. И конечно, встать на путь исправления и борьбы с грехом, ведь грех исповедан, но его разрушительные последствия остаются.

Совесть, конечно, можно подавить; но, как родник, который закидали камнями и залили бетоном, она рано или поздно все равно пробьется наружу.

Подведем итог. Брань с печалью ведется с помощью укрепления в себе веры в Бога и надежды на Него. Нужно научиться видеть Его бесчисленные благодеяния в своей жизни и быть благодарными за них. И еще, конечно, необходима борьба с этой страстью, непрестанный труд. И труд наш личный. Потому что «спасение утопающих – дело рук самих утопающих». Печаль, уныние – это расслабленность воли, а воспитывать ее может только сам человек. «Бог не спасает нас без нас», Он посылает нам помощь и средства, а мы должны их использовать. Кстати, на этот счет есть одна притча, тоже про утопающего. Дом одного человека залило во время наводнения. И вот вода прибывает все выше и выше. Он уже перебрался на чердак, но он верит, что Бог спасет его. Мимо плывут люди на лодке и кричат ему: «Прыгай к нам, мы спасем тебя!». Он же отвечает: «Нет, меня Бог спасет!». А вода все выше, человек уже перелез крышу. Мимо плывет какой-то плот, но и тут человек не воспользовался случаем, думая, что Господь спасет его. Несчастный уже стоит по грудь в воде и видит большую доску, проплывающую мимо, но и сейчас он не хочет схватиться за нее, думая, что Бог поможет ему чудесным образом. И вот человек погибает, душа его приходит к Богу и спрашивает: «Господи, что же Ты не выручил меня, ведь я так верил, так молился Тебе!». И Бог ответил ему: «Я три раза посылал тебе средства спасения, и ты ни разу не воспользовался ими».

Страсти печали и уныния хотя и являются близкими и родственными друг другу, все-таки не есть одно и тоже.

Вот как определяет, раскрывает грех печали святитель Игнатий (Брянчанинов): «Огорчение, тоска, отсечение надежды на Бога, сомнение в обетованиях Божиих, неблагодарение Богу за все случившееся, малодушие, нетерпеливость, несамоукорение, скорбь на ближнего, ропот, отречение от подвига многотрудной христианской жизни, поползновение сойти с сего поприща. Уклонение от бремени креста – борения со страстями и грехом».

А вот что святитель пишет про уныние: «Леность ко всякому доброму делу, в особенности к молитвенному. Оставление церковного молитвенного правила. Потеря памяти о Боге. Оставление непрестанной молитвы и душеполезного чтения. Невнимание и поспешность в молитве. Небрежение. Неблагоговение. Праздность. Излишнее успокоение плоти сном, лежанием и всякого рода негой. Искание беструдного спасения. Перехождение с места на место с целью избежать тягот и лишений. Частые прогулки и посещения друзей. Празднословие. Кощунственные высказывания. Оставление поклонов и прочих подвигов телесных. Забвение грехов своих. Забвение заповедей Христовых. Нерадение. Пленение. Лишение страха Божия. Ожесточение. Нечувствие. Отчаяние».

Но об унынии и борьбе с ним мы поговорим в следующей статье.

(Продолжение следует.)