Mongoose

К русофобии наше общество привыкло. Она окутывает нас, как табачный дым. Мы притерпелись к тому, что вместе с информацией поглощаем этот яд в огромных количествах.

 В одной телепередаче «героем» стал Юлий Гусман, который известен российской публике как заседатель телевизионных жюри. Его представляют кинорежиссёром, но киноработ Гусмана никто не видел. Он — распорядитель кинонедвижимости. Скрытая от общества деятельность Гусмана связана с учреждением Российского еврейского конгресса. Это организация, ставящая себе задачу продвижение еврейского влияния. Как и в КВН, здесь Гусман — основатель.

Недавно на телеканале НТВ он оказался «героем дня» в передаче «Честный понедельник», посвященной проблемам иммиграции и отношениям между гастарбайтерами и коренным населением. Оппонентом Гусмана был телескоморох Алексей Митрофанов, известный защитник сексуальных меньшинств. Третьим участником ток-шоу стала русская женщина из Рязани Юлия Фадеева, которая лишилась торгового места на рынке, потому что директор решил предоставить его приезжим узбекам: у них семьи и дети.

Ведущий дал возможность Гусману беспрерывно оскорблять русскую женщину, обвинять нас в фашизме и расизме. Гусман и ведущий позволили себе целый ряд русофобских высказываний. Вся эта игра имела явной целью возбудить страсти. Пафос Гусмана в защиту иммигрантов противоречил прологу и заставкам в перерывах её: они показывали иммигрантов как явление, чуждое стране и её гражданам.

Но Гусман объявил, что известны «десятки тысяч примеров, когда гастарбайтеры строят, тушат пожары, охраняют и замечательно работают». Сомнительно, чтобы Гусману были известны подобные примеры.

Возбуждая ностальгию по никогда не существовавшему «братству народов» в СССР, вдохновенно прославляя времена, когда он был школьником и не знал, какой национальности его одноклассники, Гусман кричал: «Мы были жёнами, мужьями, друзьями всех народов». А русскую женщину обвинял в том, что она поливает грязью и оскорбляет людей, которые за неё подметают, убирают, стирают... Видимо, по Гусману/русские не могут за собой ни убрать, ни постирать. При этом русской участнице передачи не дали закончить даже первую фразу.

На ток-шоу разговор зашёл о том, что в московском метро всюду расклеены объявления об оформлении регистрации (это позволяет любому обрести легальный статус в России «за 4 часа»), Гусман, игнорируя вопрос, возопил: «Это клеил не узбек, а коренной! Его и сажай!»

И если из нерусских Гусман требует наказывать преступников, то из русских — всех, кто считает себя русским.

Многократно поминая в качестве примера абстрактного «узбека», Гусман заявляет: «Слово «узбек» здесь обратили в оскорбительное слово». Гусман предпочёл взамен в оскорбительное слово превращать слово «русский».

Вопреки закону, он трактует и статус гастарбайтера: «У них те же права, если их пустили пограничные службы». И тре¬бует от нас: «Прежде всего, толерантность, терпимость». Когда же ему говорят, что русские становятся жертвами преступлений гастарбайтеров, Гусман вопиет: «А русские не насилуют?! А люди, убившие 13-летнюю таджикскую девочку?!» — и т.д.

Вообще насилие иммигрантов для Гусмана не имеет никакого значения. И если среди русских есть (как и среди других народов) преступники, то это (по Гусману) полностью оправдывает насилие по отношению к самим русским.

История с «таджикской девочкой» уже стала притчей во языцех — дикой фантазией русофобов, пытавшихся доказать, что злобные русские готовы поднять руку на ребёнка. Гусман пользуется тем, что большинство телезрителей слышало про это убийство, подверглось массированной обработке сознания, но не знает итога следствия. Оказалось, что на семью наркоторговцев напали их возбуждённые клиенты. Эта история со скрытым эпилогом была представлена как вопиющий факт, свидетельствующий о «русском фашизме». Гусман — один из пропагандистов русофобского фронта, который «из всех стволов» выплёскивал на публику ложь о «таджикской девочке». За русских девочек этот фронт не вступился бы никогда.

В полемике Гусман сравнивает Россию с гитлеровской Германией: «Была одна страна, в которой народ ненавидел инородцев... Была страна, в которой демократически выбрали одного человека. Его фамилия Гитлер».

Этот пафосный «ликбез» был ответом на реплику молодого человека из прокремлёвского движения «Местные». Он спросил: «Не является ли ответом русского народа на иммиграцию образование групп, вроде той, которую создал Рыно?»

Подавляющему большинству телезрителей не известно, что такое «группа Рыно». Вряд ли и сам Гусман знал о том, что семеро участников так называемой «банды Рыно-Скачевского» были признаны виновными в 20 убийствах и 12 покушениях. Сам Рыно заявил о своей причастности к 37 убийствам. По версии следствия, банда в 2006—2007 годах совершила серию нападений на лиц неславянской внешности. Некоторые из них снимали на видео, размещали в Интернете. Есть основания полагать, что следствие списало на «банду» все нераскрытые убийства за значительный период, а признательные показания были даны под пытками.

Ответ Гусмана был неадекватен вопросу. Но и сам вопрос был провокацией. Якобы русские могут «ответить» на наплыв иммигрантов только так: убийствами инородцев. Не случайно вопрос исходил от «Местных», созданных кремлёвскими политтехнологами с единственной целью: занять  «нишу» управляемой и подконтрольной организацией и вытеснить из неё ту молодёжь, которая самостоятельно проявляет общественную активность, выступает, в частности, против безконтрольной иммиграции.

Общий пафос «общечеловеков» России требует не видеть в преступнике никакой национальности, чтобы не очернять целый народ. Тем не менее, этнобандитизм процветает в современной России.

Гусман говорил: «Насилуют преступники. Неважно: таджик он, еврей или китаец». Или: «Я мечтаю о стране, где таджики и молдаване будут жить дружно». Заметим, что русских в ней нет. Это не оговорки, а образ мыслей: русофобу надо постоянно выделять русских из общего перечня народов. Он знает, что Россия — русская страна, но пытается привить публике представление о том, что она безнациональная. Доказав безнациональность, можно вернуть национальность всем, кроме русских.
На провокационный рассказ Митрофанова о том, что один из городов был освобождён от приезжих «пацанами», которые приехали на джипах и «поговорили», Гусман вдруг ответил: «Я бы не хотел, чтобы в этой программе звучали фашистские лозунги... Это омерзительно».

Два провокатора профессионально сыграли в этом эпизоде, и публике предлагалось выбрать между плохим (власть местных бандитов) и очень плохим (власть пришлых бандитов). Безусловно, подавляющее большинство предпочтёт «плохих», не задумываясь, что может быть другой выбор, третий. Таким образом, Гусман помог Митрофанову оправдать власть местных бандитов. Его крики про «фашизм» подкрепили методы подобных группировок — самые зверские не только по отношению к конкурентам из среды этнического бандитизма, но и к российским гражданам. Если не хочешь геноцида, соглашайся на фашизм, если не хочешь, чтобы тебя мучили инородцы, соглашайся, чтобы мучили «свои». Вот такое «меню», состряпано нерусскими людьми для русских.

В эфире была рассказана история о том, как гастарбайтер-нелегал, которому позволено было управлять маршрутным такси, погубил в аварии несколько человек. Гусман отреагировал: «Легче бы ваша боль не была, если бы за рулём был русский человек». Он не позволил ни себе, ни зрителям мысли о том, что русский человек, скорее всего, не убил бы никого, потому что не покупал бы себе водительские права, медсправку, не сел бы за руль, не имея прав управлять пассажирским транспортным средством.

Гусман и Митрофанов пришли на передачу совершенно неподготовленными. Они не знали статистики этнической преступности, не владели темой межэтнической конфликтности, не думали о средствах преодоления криминализации диаспор и проведения здравой миграционной политики. Каждый из них принёс в эфир только свою провокацию и свою персону.

Во всём, что касается определения «чужого» в русской среде, Гусман видит преступление: «Преступники, туберкулёзники, убийцы не разделяются по нации и цвету кожи. Это расизм». Тем не менее, сам Гусман разделяет людей на три типа: русских, всех остальных и евреев. Это принципиальный момент, потому что русские не хотят наплыва «чужаков», которые здесь готовы на любое правонарушение и преступление, лишь бы выжить. А Гусман и родные ему евреи-общественники радостно используют нежелание русских иметь рядом людей, опасных для их жизни и здоровья, чтобы обвинять нас в расизме.

Именно этой установкой обусловлено безпрерывное хамство Гусмана в адрес русской женщины Юлии Фадеевой, лишённой работы и пытавшейся отстоять свои права. Он представлял её как «торговку», которая «качает здесь свои права». Ведущий не давал женщине ответить. В бессилии как-то оправдаться, высказаться, к концу передачи она заплакала. Никто из совсем уже распоясавшихся провокаторов не обратил на это внимания. Ведущий, вероятно, добивался именно этого — вопиющей несправедливости, придающей его передаче скандальность, повышающей рейтинг.

Неприкрытое русофобское хамство сквозило и в выступлениях из зала, которые были заранее подготовлены. Некий «предприниматель» заявил, что молдаване работают лучше, чем русские, поэтому он им и платит больше. Дама, рекомендовавшаяся как таджичка, с неподражаемой наглостью обрушилась на Фадееву: «Ты белая, а я — чёрная!» Никто в студии не объявил это расизмом. С одним якобы «таджиком» Ю.Гусман после пикировок пришёл к согласию, назвав его «профессором», а себя вместе с Митрофановым противопоставил Юлии Фадеевой.

Русофобское лобби в СМИ и во власти собирает под своё крыло интернационал нацменьшинств, всё более решительно требующий, чтобы русские потеснились и больше не считали Россию своим государством, предоставили бы такую возможность любому проходимцу, любому случайному искателю «новой родины». Если мы это позволим сотворить, то своей Родины лишимся наверняка.