Mongoose

Йозеф Ратцингер, Папа Бенедикт XVI: «Церковь слишком занята собой, чтобы говорить о Христе» (Иисус из Назарета. -- СПб.: Азбука-классика, 2009)

Оказывается, слишком много было о Нем написано, особенно за последние два столетия. Возникла наука библеистика и сразу же разделилась на множество школ и направлений, но большинство из них, в отличие от традиционных святоотеческих толкований, не обращали особого внимания на духовно-нравственный смысл текста, а исследовали фактическую сторону: как именно все это произошло? Появилось даже такое понятие: «поиски исторического Иисуса». И у верующих возник вполне естественный вопрос: как к этому относиться? Отметать с порога как нечто заведомо неблагочестивое или попробовать разобраться, отделить зерна от плевел? Бенедикт XVI -- из тех, кто идет вторым путем. Да и о чем говорить христианину, в конце концов, как не о Христе?

И это не просто проповедь, это сочетание серьезного научного анализа с опытом молитвенного прочтения текста, разговор об «Иисусе философов и ученых». Ну что же делать, если философы и ученые существуют и тоже размышляют на эти темы? Очевидно, надо вступить с ними в диалог, и не только поучать их, но постараться выслушать и, может быть, найти нечто полезное для себя.

И тогда оказывается, что между их образом «исторического Иисуса» и Господом нашим и Спасителем, Которому молятся простые верующие, совершенно не обязательно лежит пропасть. Да, они подходят к Нему с разных сторон, но эти подходы при должном настрое могут дополнять, а не опровергать друг друга.

Вот один пример: толкование притчи о милосердном самарянине. Отцы Церкви традиционно видели здесь развернутую аллегорию: это история человеческой души, изгнанной из ада, погибающей, но обретающей спасение благодаря Христу. Но Иисус здесь просто отвечает на вопрос «кто мой ближний?», говорят ученые (прежде всего Ч. Додд, чья книга «Притчи Царствия» уже выходила в русском переводе), Он объясняет на конкретном примере, что милость надо оказывать всякому человеку, а не только единоверцам и единоплеменникам. (Надо заметить, что православное понимание этой притчи разделяет подобное объяснение.)

Бенедикт XVI находит мост между двумя подходами. Да, это история о милости, но вместе с тем это история о каждом из нас: «Это я должен стать любящим, сердце которого готово сокрушиться при виде беды другого. Тогда и я найду ближнего своего или, точнее, тогда я буду им найден». Просто? Да, но перед этим он разбирает, как предлагал толковать евангельские притчи Юлихер, и как -- Додд, и что на это ответил Иеремиас (три наиболее известных исследователя этого материала за последнее столетие).

Книга пока еще не полна. Она останавливается накануне самого важного -- Входа в Иерусалим, Страстей, смерти и Воскресения. Точно так же ничего не говорит она о Рождестве. Видимо, в рассуждении о чуде сочетать веру с наукой труднее, если вообще возможно. Но хотелось бы надеяться, что в свое время увидим мы и продолжение.

Словом, «Иисус из Назарета» -- книга не для одних католиков, она для всех христиан, кто всерьез относится к собственной традиции и в то же время открыт к честному интеллектуальному поиску. Неслучайно, когда Йозефа Ратцингера, тогда еще кардинала, пригласили в 1988 году прочесть лекцию в Нью-Йорке, он начал с цитаты из «Трех разговоров об Антихристе» В. Соловьева о том, что Антихрист получит ученую степень Геттингенского университета за новаторскую работу в области экзегетики (раздел богословия, занимающийся трактовкой и толкованием смысла и содержания Библии), -- именно той самой области, к которой относится и сама эта книга!

Экзегетика, как и многие другие созданные людьми инструменты, может быть использована во благо или на погибель людям, и именно поэтому нужны такие книги.