Слово «святость» по своему значению намного глубже. Мы не нашли ни одного его синонима, поскольку, действительно, святость не качество; святость — то, что делает человека новым творением, творческая Божественная сила. Святой — это человек, в котором пребывает и действует благодать. Святой тот, кто дал в своем сердце место Духу Святому; это луч, воссиявший от Фаворского света. Здесь, на земле, благодать можно стяжать и потерять. Жизнь даже великих подвижников — это череда постоянно изменяющихся взаимоотношений между благодатью и человеческой волей, между святостью и грехом, это процесс, который у аскетов называется невидимой бранью. В вечности, когда пора испытаний останется уже позади, благодать Божия восполнит недостающее[1] и соединится с душой человека неразлучно, неразрывно, навсегда; а после воскресения она преобразит и одухотворит тела святых. Более того, святость в вечной жизни — это не статика, а вечное приближение к Божеству, вечное восхождение по духовным ступеням, вечное озарение Божественным светом (то, что на языке аскетики именуется обОжением) все большей силы и интенсивности. В этом свете человек преображается и становится более и более способным созерцать Божественную красоту, сам делаясь от этого все более прекрасным, как кристалл, в котором отражаются и играют лучи восходящего солнца.

Почему мы прославляем святых? Или, точнее, что мы прославляем в святых? Святитель Григорий Палама, этот вдохновенный поэт исихазма[2], который больше всего любил безмолвие, в борьбе с еретиками был вынужден обобщить мистический опыт восточных подвижников в определенных богословско-философских категориях. В этом отношении он явился продолжателем богословия великих каппадокийцев[3], сочетавших в своих произведениях опыт мистических созерцаний с блестящим знанием философии.

Мина замедленного действия

— Отец Владимир, может ли сегодня человек оказаться не готовым к браку?

— Не только может, но по большей части оказывается неготовым. Мы каждый день наблюдаем, как люди не видят своего места в будущей семье, не понимают обязанностей, которые берут на себя, вступая в брак. Вообще очень плохо представляют себе его смысл и цель. В современном мире семья очень часто понимается лишь как средство для удовлетворения своих плотских и душевных потребностей.

К сожалению, в нашем обществе сегодня нет ясных представлений о браке. И даже в церковном Предании учение о браке разработано недостаточно. Гораздо полнее представлено учение об аскетике, о монашеском подвиге. А о семье, о браке различными авторами написано много, но все же недостаточно, особенно для настоящего времени. Потому что новое время ставит новые вопросы и проблемы. И адекватных ответов на них сегодня очень немного.

— Считается, что брак обязательно должен быть основан на любви. Однако представления об этой любви могут быть самыми разнообразными. Какими же критериями руководствоваться человеку, собирающемуся создать семью? Как не ошибиться, приняв за любовь нечто иное, любовью не являющееся?

— К сожалению, многие люди перестали понимать, что такое любовь. Под этим словом сегодня подразумевается лишь определенное влечение мужчины и женщины друг к другу, некая взаимная симпатия. Такое представление о любви, конечно же, не может быть надежным основанием для брака. Ведь влечение может ослабеть. Тогда, если жена «подурнела», перестала быть столь же привлекательной, — надо ее бросать и искать другую. Любовь вроде бы прошла, ну, а раз я не люблю ее больше, кто же меня заставит дальше с ней жить? У нас же свобода! В итоге это самое «не люблю» становится главным аргументом для расторжения брака. Подобным образом понимаемая любовь становится для брака не основанием, а миной замедленного действия, которая рано или поздно его разрушит.

Причина этого — в подмене понятий: любовь путают с влюбленностью, а это — принципиально разные вещи. Говоря языком христианской аскетики, влюбленность является страстью, пристрастием, то есть чувственным влечением.

Едва ли не большинство церковных писателей хотели видеть образ Божий в разумности (духовности). Некоторые допускали наряду с духовностью или разумностью еще и свободную волю, как признак образа Божия. Другие усматривают образ Божий в бессмертности, в господственном или начальственном положении человека в мироздании. Образ Божий в человеке понимается также учителями Церкви и как святость, или, точнее, способность к нравственному усовершенствованию.

Если задуматься над тем, почему даже в православных семьях иной раз возникают проблемы с детьми и конфликты между супругами, то нетрудно прийти к выводу: люди просто не умеют обуздывать свои эмоции. Излишняя, неконтролируемая эмоциональность весьма отрицательно сказывается на семейных отношениях. Насколько важно для христианина сохранение душевного мира, видно из слов старца Алексия Зосимовского, которые были адресованы одной паре только что поженившихся супругов: «Я вам не желаю ни богатства, ни славы, ни успеха, ни даже здоровья, а лишь мира душевного. Это самое главное. Если у вас будет мир, вы будете счастливы».

О причинах раздражительности и потери мира душевного так писал владыка Арсений (Жадановский): «Иногда вдруг у тебя появляется какая-то раздражительность, недовольство окружающими тебя людьми, а то и просто дурное, угнетенное состояние духа, тоска, разочарование. Малейший повод – и твое настроение испортилось. Отчего это? Очевидно, ранее душевная твоя почва была подготовлена к такому настроению. Раздражительность, недовольство людьми вызываются завистью, недоброжелательством к ним. Тоска, уныние, угнетенное состояние духа вызываются предшествующими греховными помыслами, чувствами, делами. Благодать Божия, как утренняя роса, прогоняет все это, освежая сердце и все внутреннее существо человека. Счастлив тот, кто умеет или, лучше сказать, способен быстро привлекать к себе эту благодать Божию: тот легко освобождается от тех душевных страданий, о которых мы говорим». Верующему не стоит забывать, что «раздражительность есть проявление оскорбленного самолюбия».

Б.С. Братусь отметил, что в Церкви до сих пор остается настороженное отношение к психологии, раздаются упреки в ее адрес в попытке подменить собой православную аскетику. По мнению Б.С.Братуся, такое отношение в церковной среде к психологии вызвано смешением сфер, которыми занимается психология и аскетика. Докладчик напомнил, что если сферой аскетики является сама душа человека, то сферой психологии является психика, имеющая свои законы функционирования. Различие души и психики проявляется уже в невозможности для одного слова быть синонимом другого. По словам докладчика, “психология была отделена от понятия “душа” в связи с логикой научного подхода. Ученые психологи заранее констатируют, что они исследуют вторичные явления души, а не саму ее сущность”.

Живой интерес слушателей вызвал доклад председателя Православного общества Радонеж Е.К. Никифорова “Роль церковных средств массовой информации в современном обществе”.

Докладчик рассказал о подготовке Конгресса православной прессы, который намечен на февраль 2000 года.

Е.К.Никифоров отдельно остановился на осуществляющейся католической экспансии в России. Он отметил, что большую роль здесь играют специально сформированные католические средства массовой информации. Особого обвинения в прокатолической деятельности удостоилось агентство религиозной информации “Благовест-ИНФО”, и его главный редактор Виктор Тарасевич. Е.К. Никифоров также добавил, что “Благовест-ИНФО” даже отказывается давать подписку на свой бюллетень православным людям.

Факт изначальности и всеобщности религии в истории человечества свидетельствует не просто о теоретической удовлетворительности идеи Бога как безусловного Источника всякой жизни и всякого блага, но и о глубоком соответствии религии природе человека, о всесторонней ее оправданности в историческом, социальном и индивидуальном опыте.

Сущность религии обычно, и справедливо, усматривается в особом единении человека с Богом, духа человеческого с Духом Божиим. При этом каждая религия указывает свой путь и свои средства к достижению этой цели. Однако всегда остается незыблемым постулат общерелигиозного сознания о необходимости духовного единства человека с Богом для достижения вечной жизни. Эта идея красной нитью проходит через все религии мира, воплощаясь в различных мифах, сказаниях, догматах и подчеркивая в разных планах и с различных сторон безусловную значимость и первичность духовного начала в жизни человека, в обретении им ее смысла.

Бог, лишь отчасти открыв Себя в Ветхом Завете, явился в предельно доступной человеку полноте в Боге Слове воплощенном, и возможность единения с Ним стала особенно явственной и ощутимой благодаря созданной Им Церкви. Церковь есть единство в Духе Святом всех разумных творений, следующих воле Божией и таким образом входящих в Богочеловеческий Организм Христов - Тело Его (Еф. 1; 23). Поэтому Церковь есть общество святых. Однако членство в ней обусловлено не простым фактом принятия верующим Крещения, Евхаристии и других таинств, но и особой его причастностью Духу Святому. Так что бесспорный по всем внешним показателям член Церкви может и не быть в ней, если он не удовлетворяет второму условию. Эта мысль может показаться странной: разве в таинствах христианин не приобщился Духу Святому? А если да, то о каком еще приобщении может идти речь? Этот вопрос имеет принципиальное значение для понимания святости в Православии.