Mongoose

«Что для вас еще сделать, чем вам еще помочь?» – такой вопрос должны задать многодетной семье чиновники, считает заведующий кафедрой социологии семьи МГУ им. М. В. Ломоносова, профессор, доктор философских наук, академик-секретарь отделения демографии Международной академии прогнозирования Анатолий Антонов. Ведь сейчас в России 66% семей с одним ребенком, 28% с двумя детьми, и лишь 6% воспитывают трех и более детей. А это структура убывающего населения.

– Как Вы оцениваете положение семьи в России?

Необходимо резко повысить ценность семьи с тремя, четырьмя, пятью и более детьми. Чтобы остановить убывание населения, нужно, чтобы 60% семей было трехдетными и более. Да, мы видим, что уровень жизни влияет на количество детей в семье. Но пример Европы показывает, что материальное благополучие не дает необходимого нам эффекта, там всего 13% таких семей. Европа внешне не проявляет депопуляции лишь за счет мигрантов. Сейчас наше правительство пытается копировать европейский опыт и с мигрантами, но при таком подходе доля коренного населения все равно будет уменьшаться.

Наша научная школа говорит, что повысить число многодетных семей можно только сформировав у семей потребность в большом числе детей, не зависящую от льгот. Для этого должен быть поднят престиж семьи, должна признаваться ценность многодетной семьи. Сейчас мы видим, что гораздо удобнее в нашем обществе быть одному или вдвоем без детей. Вся структура жизни в стране сфокусирована на отдельного индивида. Если в автобус или маршрутку заходит семья с четырьмя или пятью детьми, весь автобус начинает возмущаться: как долго они заходят, через турникет их не пропускают, деньги они не платят; водитель маршрутки кричит: «Только один ребенок бесплатно – за остальных плати»…

Государство должно быть ориентировано на поддержку семьи с тремя и более детьми. Для реализации этого нужно выделить специальных чиновников, занимающихся проблемами многодетных семей. Чиновник должен прийти на порог большой семьи и спросить: «Что для вас еще сделать, чем вам еще помочь?» Надо чтобы директор школы с радостью принимал пятого ребенка из семьи Ивановых. Формальные льготы выделяют многодетные семьи из числа других. Растущие в них дети чувствуют себя «избранными»: в детском саду им льгота, в школе – льгота, в автобусе – льгота. Только если социальное государство придумает такую чиновничью инфраструктуру, а образование, здравоохранение – все придут к порогу большой семьи, тогда мы быстрее вылезем из ямы депопуляции. Наша фамилистическая научная школа настаивает на этом. Если мы этого не сделаем, мы не сможем сформировать новое поколение, которое понимает ценность многодетной семьи. А если сделаем, тогда изменится современное негативное, а порой и явно враждебное отношение к таким семьям.

– В чем причины такого неприязненного отношения к многодетным семьям?

– Мы провели опрос более тысячи многодетных семей из разных регионов России. Разослали полторы тысячи конвертов с оплаченным обратным конвертом трехдетным и более семьям, поучили 250 ответов. Поскольку ответов мы получили мало, нам и нашим помощникам пришлось ходить с анкетами по квартирам, в том числе в регионах. В нашем исследовании участвовали семьи, в которых пять детей – 22%, четыре – 23%, остальные трехдетные. Одним из наших вопросов было: «Что вам мешает жить?». Если обобщить ответ многодетных, он таков: «Нам мешает жить равнодушие, а еще чаще надругательство официальных лиц в школе, в больнице, в коммунальных службах». Чиновник любит семью с одним ребенком, а троих и более детей в семье воспринимает с ненавистью.

Мы как социологи заинтересовались, почему однодетные родители так воинственно агрессивны по отношению к многодетным. Выяснилась интересная вещь. В среднем единственный ребенок живет на большем количестве квадратных метров, душевой доход семьи в среднем выше, т.е. однодетные семьи живут в лучших бытовых условиях, чем многодетные. Когда малодетных спрашиваешь: «Хотите вы третьего ребенка?», они говорят: «Да мы хотим, мы любим детей, как и все. Но у нас нет квартиры, достаточной для этого, и денег нет. Мы хотим, но материальные условия нам мешают». Рядом такая семья видит многодетную, живущую не в таких хороших условиях, но и не в голоде, живут – не побираются, не воруют, дети учатся. Получается, что многодетные семьи самим фактом своего существования показывают, что можно жить, не придавая чрезмерного значения этим квадратным метрам и этим деньгам. То есть, самим фактом своего существования многодетные семьи перечеркивают систему ценностей семей малодетных, а когда вы перечеркиваете чью-либо систему ценностей, вы как бы перечеркиваете «я» этого человека. Он начинает думать: «Я бы тоже мог жить как они, но для этого мне надо сильнее любить детей, отказаться от квартиры побольше и от денег, а отказаться я не могу. Но это не я виноват, а они. И, вообще, дети у них грязные и сопливые, да на такой маленькой кухне у них непременно грязно, и в ванной у них, наверное, очередь. Себя не жалеют и детей не жалеют. Нищету плодят».

Но на самом деле в многодетных семьях материальное благополучие и дети не противостоят друг другу. Когда мы провели это исследование, оказалось, что больше половины многодетных отцов и матерей крепко стоят на ногах: они работают на нескольких работах, они умеют зарабатывать деньги, не бедствуют, их дети занимаются в спортивных секциях, танцами, творчеством. Процент родителей с высшим образованием в этой выборке оказался выше, чем в среднем по России. Мы смотрели также и структуру расходов этих семей. Общепризнанным показателем бедности служит расход более половины доходов на продукты питания. Мы проводим такие исследования с 2000 года ежегодно. По исследованию 2007 года структура расходов многодетных семей намного лучше, структура расходов сельских семьей России.

– А как же стереотип, что многодетные – пьяницы?

– Есть, конечно, и такие. Но в целом, мы своим исследованием опровергаем стереотип семьи, который сложился в сознании малодетного населения России. А малодетными являются большинство министров Правительства, политиков, депутатов, членов Совета Федерации, администраций в губерниях, в Москве, чиновников. Они настроены против многодетной семьи, вся эта структура живет стереотипом, что многодетные семьи неблагополучны.

Журналисты, различные ученые имеют в головах подобные стереотипы, а это та элита, которая влияет на общественное мнение, поэтому оно в нашей стране настроено негативно по отношению к многодетным. Нам надо поменять общественное мнение, отношение к многодетным семьям. Что для этого надо сделать? Предположим, завтра я стану президентом и скажу премьер-министру, министрам, губернаторам: «Вы у меня смотрите, не будете поощрять многодетных – я всех вас поснимаю!» Но этого мало, от этого ничего не изменится. Надо начать атаку на сложившееся антисемейное мнение в газетах, на радио, на телевидении, и каждый день, как дают рекламу одну и ту же по сто раз, надо по сто раз давать позитивные образцы семейного образа жизни. Все новости должны начинаться так: «На Сахалине сегодня в семье Ивановых родился седьмой ребенок, вот так они живут, вот так они воспитывают прекрасных детей, первый ребенок у них кандидат наук, второй посол в Швеции и так далее». «Вести» должны начинаться вестями с «семейного фронта», а не: убил, зарезал, авария, украли, коррупция …

– Каков сегодня образ семьи в СМИ?

– Наша кафедра делает анализ того, что пишут средства массовой информации о семье за последние 15 лет. Мы вытащили оттуда тот имидж семьи, который находится в руках у манипуляторов общественным мнением. Мы ужаснулись, оказывается семья в их представлении – это какой-то урод, в котором содержится все плохое в этой жизни, она воспроизводит преступников, пьяниц, наркоманов. А кто сидит в тюрьмах? Это, оказывается отцы и матери! Мы взяли газеты «Комсомольская правда», «Труд», взяли песни «Русского радио». О чем поют? Про семью очень мало, и она всегда негативная, а в основном про любовь, пьянки, секс. Единственное, что показывает образцы семейной жизни: иногда удачной, иногда не очень – «мыльные оперы», сериалы бразильские и наши. Все говорят, что сериалы малохудожествены, но для нас оказывается, что из всего набора средств массовой информации только сериалы частично несут положительную информацию о семейной жизни. Мы считаем, что таких сериалов надо делать больше, и чтобы там пропагандировался образ хорошей семьи, чтобы в них рассказывалось, как управлять домом, как распределять доходы – это же громадная наука.

– То есть поддержка семьи не может состоять только в льготах?

– В современной науке существует два подхода. Первый подход – это социальное государство. Все социал-демократические европейские государства являются по сути государствами социальными, с 30-х годов ХХ века они стали практиковать политику social wellfare – государство социального благоденствия (это очень четко выразилось в Швеции 20-х-30х– годов). Это своеобразный социализм в капиталистических государствах – остается частная собственность, но предоставляется довольно много благ для населения. Это все было осуществлено в пику Советскому государству. На Западе боялись, что население увлечется идеями советского социализма, надо было как-то откупиться от революций и войн, и была придумана концепция welfare. В государстве социального благоденствия очень большое внимание уделяется социальным льготам, которые даются людям не только потому, что они являются инвалидами и сами заработать не могут, а просто какие-то категории населения в отличие от других категорий получают льготы.

Например, в Англии, Швеции здравоохранение в значительной степени бесплатное, если человек работает, если идут отчисления от его зарплаты. Но в государстве welfare, особенно в Швеции, которая первой провозгласила эту политику и где жили «конструкторы» государства социального благоденствия супруги Альва и Гунар Мюрдаль, основное внимание уделяется льготам для семьи. Поток льгот, достающихся холостяку меньше, чем достается отцу или матери, причем, чем больше детей, тем больше поток социальных благ. Несмотря на общий успех этой политики, целей заметного повышения рождаемости и увеличения числа семей с тремя и более детьми она не достигает. В настоящее время количество семей с тремя и более детьми в России составляет около 6%, а в обеспеченной Европе 13-15%, что не соответствует различию в уровне жизни России и Европы.

Второй тип – это капиталистическое государство, которое выделяет льготы только для инвалидов от рождения, для тех, кто потерял трудоспособность из-за травмы на производстве или в результате несчастного случая. Всем остальным – здоровым людям – никаких льгот не надо, они сами все заработают. Америка в начале XX века была образцом именно такого махрового капитализма, где льготы и пособия – инвалидам, а для остальных: заработал – получи. В капиталистическом государстве осуществляется политика «доходов – налогов – кредитов». Государство может давать пособия, но льгота состоит не в пособии, а в изменении процентной ставки на налоги и кредиты: чем больше детей – тем меньше платишь налогов, и тем больше кредитов с меньшими процентами дает тебе государство на твои нужды. Так должно быть, но фактически в Америке сейчас нет никакой семейной политики.

– Какие еще решения может предложить наука?

– Главное, что мы предлагаем в нашей научной школе – наше государство должно понять что, если в стране 17 лет сверхнизкая рождаемость, этими нищенскими пособиями и этим нищенским материнским капиталом не обойдешься. Они ни на что не повлияют. Многодетными должно стать 60% семей. И нам надо сделать так, чтобы родители с тремя и более детьми стали профессиональными родителями.

Вот я в Америку приезжаю и спрашиваю у человека: «Кто Вы?», а он отвечает: «Я отец». Он работает отцом, он воспитатель детского сада, учитель своих детей, деньги отчисляются в семью. В Чикаго я видел у баптистов центр, который организует школы и детские сады на дому, эти отцы и матери сами учителя и воспитатели своих детей.

Мы пробиваем идею профессионального родительства. Это означает, что если, например, в семье десять детей, то родители работают воспитателями своих детей: мать – директор детского сада, отец – директор школы, и получают хорошую зарплату. И, если хотя бы один из родителей становится таким профессиональным родителем, их совместный доход должен быть большем, чем если бы они вдвоем пошли работать в офис. И в нашем законодательстве родителям дано право быть учителями своих детей. Но примеры таких семей, когда семья являлась бы и детским садом, и школой, и кухней, и фабрикой что-то производящей, и отдыхом – мне неизвестны. Должен быть профсоюз родителей, помогающий им осуществить свое право быть воспитателями и учителями своих детей. Или может быть центр, в котором будут готовить программы для родителей-учителей, принимать экзамены. Кстати, в Америки выпускники домашних школ сдают экзамены лучше, чем выпускники обычных школ. Есть положительный американский опыт конкуренции семейного и школьного образования.

Когда об этом начинаешь говорить министрам, они называют меня утопистом, говорят, что министр этим заниматься не может. А я говорю, что придет время, когда этими вопросами будут заниматься министры. Если ты министр, то должен заниматься населением, должен заниматься человеком. А если вы этим не занимаетесь, то вы не понимаете государственные интересы.

– В чем заключается этот государственный интерес?

– В нынешней рыночной экономике все за деньги, и только семья бесплатно. С точки зрения отдельной семьи вы просто родили себе ребенка. А с точки зрения института семьи даже нынешняя кризисная вымирающая семья поставляет государству больше миллиона новой рабочей силы в год. Кто-то идет на производство, кто-то в армию, поступают в вузы, вся система народного хозяйства обеспечивается человеческими ресурсами. Что семья за это получает как институт? Ничего. Получается, что дети сугубо индивидуальное дело родителей: вот им нужны дети, пусть они с ними и колупаются. Сейчас государство ежемесячно платит скромное пособие до полутора лет, то есть до полутора лет он ребенок, а в полтора года он как бы уже готовая рабочая сила. В Швеции льготы идут до тех пор, пока он учится, до 21 года. Почему мы не можем такую систему сделать? У нас особая страна, у нас колоссальное количество чиновничества, и они кормятся за счет того, что семье ничего не платят. Они ждут, когда детям исполнится 18 лет, а дальше их начинают растаскивать как рабочую силу по институтам, семье взамен ничего не давая.

Поэтому мы говорим нашему любимому государству: семья такой же социально значимый институт, как и государство. Феминистки кричат: женщину поработили мужчины. Они все перепутали, семью: и отцов и матерей и детей в семьях – поработило тоталитарное государство. До тех пор пока государство эксплуатирует семью и не ставит ее рядом с собой, оно мною – ученым – будет называться тоталитарным. В семье мы не просто рожаем детей, а мы готовим будущих исполнителей социальных ролей, будущих профессоров, ученых, министров, все будущее мы готовим – мы архитекторы человеческих душ, мы человека делаем, а не просто рабочую силу. Семейные люди больше любят Родину, чем министры и президенты. С чиновников надо брать клятву – не вредить семье. В Конституции должен быть переформулирован пункт об охране семьи, нам нужен закон о семье многодетной.

Весь наш малодетный народ неглуп. Он живет и в экономической среде, когда рождение каждого ребенка не только не выгодно, а экономически вредно для семьи, и в социальной среде, где все плюются на тебя – вот ты идиот, рожаешь нищету. Современные многодетные семьи являются диссидентами нашего времени.

Беседовала Ирина Редько