Mongoose

 В значительной мере поэтому биография Ф.А. Головина меньше, чем других сподвижников Петра Великого, обеспечена исследованиями, опубликованными источниками, свидетельствами мемуаристов. При всем том, Ф.А. Головин входил в число наиболее значимых фигур политического Олимпа страны первой половины петровского царствования. В 1714 - 1715 гг. брауншвейг-люнебургский резидент Ф.Х. Вебер видел портрет Ф.А. Головина с латинской надписью: «Кто всею душою, с ревностью и искусством исполняет свою должность, тот только способен к делам великим и чрезвычайным». Это высказывание Цицерона было жизненным credo генерал-адмирала, фактического главы Посольского и еще семи других петровских приказов.

 Составленная в 1687 г. для записи родословий наиболее знатных фамилий Бархатная книга и собственно родословцы повествуют о происхождении боярских и дворянских родов Головиных, Грязных, Третьяковых, Ховриных от потомков «князя Готии» Стефана Васильевича, «выехавшего» вместе с сыном Григорием ко двору великого князя Дмитрия Ивановича Донского из своих крымских вотчин в Суроже (Судак), Кафе (на месте Феодосии), Балаклаве и Манкупе. По фамильному преданию Стефан был потомком византийского императорского рода Комниных (искаж.: Ховрины), хотя исследователи считают эту версию легендарной: прозвище Ховра (неповоротливый, ротозей, неопрятный) сын Стефана - Григорий получил уже в России. В целом же, С.Б. Веселовский полагал, что безусловно только греческое происхождение Стефана, а его княжеский титул и наличие столь больших вотчин историк ставил под сомнение.

Сын Григория - Владимир в Ермолинской летописи поименован как «гость да и болярин великого князя» Василия Темного, а в Устюжском своде назван казначеем. Он был одним из богатейших людей России второй половины XV в., имел вотчины в Московском и Дмитровском уездах. В 1449 - 1450 гг. в Москве на своем дворе он выстроил каменную Воздвиженскую церковь, «на Симонове поставил церковь кирпичную Преображения... да в пределах собор архистратига Михаила... и ограду кирпичную около монастыря...»

У Владимира Григорьевича родилось пять сыновей. Старший Иван (ум. 1509) стал родоначальником Головиных. По семейному преданию прозвище Голова он получил будто бы за то, что был крестником и особо доверенным лицом великого князя Ивана III Васильевича. Он отличался энергией и служебным рвением. В 1473 г. Иван Голова вместе с отцом следил за ходом работ по постройке Успенского собора в Кремле, а в 1485 г. построил для своей семьи кирпичные палаты близ Чудова монастыря. У Ивана Головы было два сына: рано умерший Иван по прозвищу Скряба и Петр (ум. 1524/1525), который первым писался в документах Головиным. В 1512/1513 гг. Петр стал казначеем. Шесть его сыновей были окольничьими. Один из них, Петр, был доверенным лицом великого князя Василия III Ивановича и даже присутствовал при составлении его духовной. В 1519 г. он упоминался как казначей. Потомство Петра Ивановича дало шесть ветвей Головиных - Ховриных. От представителя младшей ветви, внука окольничьего Петра Петровича (ум. 1645), берет начало графский род Головиных. По свидетельству А.М. Курбского в феврале 1565 г. в самом начале опричнины был казнен участник взятия Казани в 1562 г. Петр Петрович Головин - «муж гретцкого роду, зело благородного и богатого, сын подскарбия земского; а потом и брат его Михаил Петрович». На их вечное поминание родственники сделали большой вклад в Симонов монастырь.

Головины - Ховрины стали боярами в тот период, когда «новым людям» в это сословие проникнуть было чрезвычайно трудно. Не в меньшей степени, чем богатство, этому способствовали свойственные представителям рода деловитость, организаторские и административные способности. Забота о сохранении и приумножении государевой казны становится их фамильным делом. В XV - XVI вв. Головины почти наследственно занимали должность казначея. Она требовала знания финансов, торговых навыков, поэтому на нее часто назначались купцы и ростовщики. При Иване III и Василии II Головины привлекались к выполнению дипломатических поручений. Люди образованные, они были в курсе общественно-политических проблем тогдашнего русского общества. Об этом наглядно свидетельствует, в частности, их переписка с Иосифом Волоцким. Через дочерей Головины - Ховрины состояли в родстве с виднейшими русскими боярскими и княжескими фамилиями Патрикеевых, Холмских, Пронских, Оболенских и даже великокняжеским домом.

Небесным покровителем рода Головиных - Ховриных был св. Алексей, митрополит Московский. В 1522 г. в фамильной вотчине, селе Алексеевском (Большая Головинщина), на Рязанщине в честь него был выстроен храм, в котором хранилась частичка мощей святителя. В течение трех столетий Головины - Ховрины поддерживали тесные связи с основанным на их землях в конце XIV в. Симоновым монастырем: вносили значительные денежные вклады, субсидировали строительные работы, хоронили своих родственников, постригались в монахи. В начале XV в. они положили начало монастырскому каменному строительству, что было в то время на Москве делом чрезвычайно дорогим и исключительным: «Григорий Ховра да жена его Агрипина начало учинили монастырю Симонову, и церковь большую каменную они воздвигли и кельи многие поставили. И поминают их во вседневных литийных списках и в вечных синодикех...»

Дед нашего героя, стольник царя Михаила Федоровича - Петр Петрович, в 1638 г. был направлен в Сибирь. Там он привел в покорность племена тунгусов, якут и урегулировал ясачный сбор с них. В поисках удобных для хлебопашества земель стольник направлял разведывательные экспедиции на изучение района озера Байкал, бассейнов рек Илима, Индигирки, Янги. П.П. Головин вернулся в Москву только в 1644 г. В 1652 г. он был пожалован в окольничьи и два года спустя назначен наместником в Каширу. В 1654 г П.П. Головин был в числе лиц, через которых Богдан Хмельницкий передал прошение о принятии Малороссии в русское подданство.

Отец - окольничий Алексей Петрович - с 1677 г. служил в Ямском приказе и Приказе денежных сборов. В 1681 г. он был направлен воеводой в Астрахань, потом в Симбирск (с 1684). Как тобольский воевода (1686 - 1689) он организовал проведение первого размежевания земель Сибири, укрепил город земляным валом. Один из дядей Ф.А. Головина - Василий Петрович - во время воеводства в Торопце и Белгороде принимал участие в отражении набегов крымцев. Другой - стольник, боярин (с 1682) Михаил Петрович, по постановлению думы начальствовал над Москвой во время стрелецкого бунта 1688 г.

О детстве и юности Ф.А. Головина сохранилось чрезвычайно мало известий. Он родился в 1650 г. и получил первоначальное образование в доме отца. Мальчик оказался чрезвычайно любознательным, восприимчивым к знаниям, которые он в течение всей своей последующей беспокойной жизни постоянно совершенствовал. Его русский письменный язык был безукоризненным. Латыни юношу обучал переводчик Разрядного приказа Андрей Белобоцкий - выпускник философско-богословского факультета Краковского университета. Впоследствии Ф.А. Головин свободно читал латинских классиков и вел на этом языке переписку. В ходе дипломатической карьеры Ф.А. Головин самостоятельно изучил монгольский и английский языки. Д.Н. Бантыш-Каменский писал, что в 1676 г. на смертном одре Алексей Михайлович завещал Ф.А. Головину, Г.И. Головкину, К.П. Нарышкину, П.И. Прозоровскому хранить юного царевича Петра как зеницу ока. В 1681 г. стряпчий Ф.А. Головин состоял при отце в Астрахани. Хорошо зарекомендовав себя, он получил чин стольника.

Выдвижение Ф.А. Головина на вершины служебной лестницы началось с выполнения им важной дипломатической миссии на восточной окраине страны.

С середины XVII в. русские «охочие» люди стали активно осваивать земли Приамурья (Даурии) в бассейнах рек Шилки, Аргуни, Амура. Туземные племена ачанов, бурят, дауров, дючеров, нанайцев, эвенков были приведены в повиновение и платили ежегодно ясак в 40 - 50 сороков соболей на сумму 7 - 9 тыс. руб. Помимо пушнины, Амур и его притоки оказались богаты жемчугом, а земля пригодна для земледелия. Русская администрация содействовала крестьянской колонизации для создания здесь продовольственной базы всей Восточной Сибири. Оплотом русского влияния на Востоке стал, построенный в 1654 г. на месте укрепленного городка дауров, Албазинский острог. В связи с возмущением монгольских племен городок превратился в основные ворота русской торговли с Китаем. Сознавая экономическое и военно-политическое значение Даурии, правительство в 1682 г. создало самостоятельное албазинское воеводство.

Недостаток военных сил вынуждал русское правительство избегать конфликтов с претендовавшим на этот благодатный край Китаем. Для урегулирования отношений в Пекин в 1655 г. было направлено посольство Ф.И. Ба(о)йкова, в 1675 г. - Н. Сапфария. Однако русские дипломатические миссии тогда закончились неудачей. Цинское правительство сделало ставку на силу и разжигание антирусских настроений туземных и соседних монгольских племен. В 1684 г. манчжуры несколько месяцев безрезультатно осаждали Албазин. На другой год полутысячный гарнизон не выдержал натиска многократно превосходивших сил манчжуров и покинул острог. Неприятель разрушил укрепления, но после ухода китайцев острог был отстроен на прежнем месте. В июле 1686 г. Албазин вновь подвергся осаде и в течение десяти месяцев сдерживал натиск противника. Из 826 человек в живых осталось лишь 70.

В условиях непрекращавшихся войн с крымскими татарами и Турцией правительство не имело возможности оказывать действенную помощь русскому населению Даурии, поэтому, воспользовавшись формальным обращением императора Кан-си 1685 г. к царю о необходимости размежевания границ, решило добиться заключения мирного договора с Поднебесной империей. 25 декабря 1685 г. тридцатипятилетний Ф.А. Головин был назначен великим и полномочным послом в Китай с титулом наместника брянского; одновременно он был переведен из младших стольников в ближние. Вторым послом был утвержден нерчинский воевода, стольник и наместник елатомский И.А. Власов, третьим - дьяк Семен Корицкий. И.А. Власов и С. Корицкий ранее не один год служили в Сибири и хорошо ориентировались в тамошней обстановке. К посольству была приписана небольшая свита из пяти молодых дворян и трех подьячих. Переводчиком с латыни, видимо, по настоянию посла, стал его давнишний домашний учитель А. Белобоцкий. Узнав о такой «милости», служилый иноземец сбежал со своего двора, и приставы Посольского приказа четверо суток разыскивали его по Москве. Для охраны посольства было выделено 506 стрельцов.

Д.Н. Бантыш-Каменский трактовал назначение Ф.А. Головина как своего рода опалу со стороны главы Посольского приказа В.В. Голицына, вызванную приверженностью к царю Петру. Однако, скорее всего, при определении штата посольства фаворит царевны Софьи руководствовался прежде всего деловыми качествами, а не личным благорасположением. Обычаи и нормы китайской дипломатии в Москве не были известны, это требовало от посла больших организаторских способностей, находчивости и инициативы. В виду сложности обстановки на границе, Ф.А. Головин был наделен не только дипломатическими, но и чрезвычайно широкими административными функциями. В верительной грамоте предписывалось установить границу по Амуру до его притоков Буреи и Зеи, добиться включения в договор статьи о взаимной и беспрепятственной торговле. В крайнем случае, для достижения мира посол должен был соглашаться на границу по Албазину, т.е. пойти на территориальные уступки Китаю. В случае срыва подписания мирного договора, Ф.А. Головину предписывалось позаботиться об отражении неприятельского вторжения. Посол должен был усмирить восставшие туземные племена и восстановить мирные отношения с монгольскими ханами (тайшами).

Следуя инструкции «поспешить без всякого задержания», 26 января 1686 г. по накатанному снегу на 270 санях посольство выехало из Москвы. 24 марта, миновав Переяславль, Ярославль, Вологду, Великий Устюг, Сольвычегодск, Кайгород, Соликамск, Верхотурье, Тюмень и, преодолев 3 735 верст, послы прибыли в столицу Сибири - Тобольск. Здесь при поддержке отца Ф.А. Головин «сверстал» из пашенных крестьян, политических и уголовных ссыльных полк пеших казаков в 1 400 человек для возможного отражения нападения цинских войск.

В конце мая на 23 дощаниках посольство двинулось вниз по Иртышу, далее по притоку Оби Кети до Маковского острога, потом сушей - до Енисейска. В Рыбном остроге на Ангаре из-за порчи снастей посольство вынуждено остановиться на зимовку. 15 мая 1687 г. «с превеликою тяжестию» выступили по Ангаре. Даже стрельцы были посажены за весла. 8 июня путники достигли Братского острога, а 17 июля на подводах прибыли в Иркутск. Даже при благоприятных обстоятельствах в условиях бездорожья, необжитости громадных пространств Сибири подобные путешествия были сопряжены с огромными трудностями, лишениями и жертвами. На Татарском море (Байкал) вместе с четырьмя дощаниками под воду ушло 800 пудов груза. 11 сентября посольство прибыло в Удинск, 25 октября 1687 г. достигло Селенгинска. Путь к месту назначения занял 21 месяц.

Между тем, манчжуры спровоцировали выступление монгольских (мунгальских) ханов против России и под предлогом обеспечения безопасности своих послов перенесли переговоры на 1689 г. В январе 1688 г. Очирой-Сайн-хан, снаряженный китайцами «пушками и мелким огненным ружьем», потребовал передать в свое подданство прибайкальских ясачных людей, осадил Селенгинск и Удинск. В сентябре двухтысячный отряд Ф.А. Головина отогнал монголов от Удинска и на реке Хилоке разбил войско тайшей, обезопасив русский тыл со стороны Забайкалья. 200 монголов было убито и 1 200 юрт приведено в подданство.

Укрепив Удинск, весной 1689 г. Ф.А. Головин переехал в Нерчинск. Туда из Посольского приказа были доставлены новые инструкции, свидетельствовавшие, что правительство начинало, наконец, реально оценивать всю сложность создавшегося в приграничье с Китаем положения. Последняя ступень уступок, на которые было разрешено соглашаться Ф.А. Головину, это - разрушение Албазина, но с сохранением русских «промыслов» в Даурии.

По настоянию китайской стороны местом для переговоров был избран Нерчинск. 20 июля 1689 г. цинские послы прибыли к городу на 76 больших, вооруженных пушками, судах. Одновременно с флотом подошла и сухопутная армия. Общая численность китайских войск достигала 15 тыс. человек, в то время как в подчинении Ф.А. Головина в Даурии было всего 2,5 - 3 тыс. Цинская династия была заинтересована в мирном договоре для обеспечения своего тыла в ожидавшейся войне с Монголией. Неудачи в действиях против мелких русских гарнизонов грозили придать конфликту затяжной характер, что ухудшило бы и без того незавидное финансовое положение правительства. Важность предстоящих переговоров обусловила как согласие Кан-си на проведение их вне территории империи, так и высокий состав делегации. Первым послом был назначен начальник гвардии князь Сонготу, вторым - дядя императора князь Тун-гуе-ган (Киу-Кису), третьим - вельможа Лантань (Ламт), руководивший боевыми действиями против Албазина в 1685 - 1687 гг. При посольстве состояло два иезуита-переводчика: испанец Томас Перейра и француз Жан Франсуа Жербильон.

9 августа в Нерчинск прибыл Ф.А. Головин, а 12-го состоялась первая встреча послов. Внешне все выглядело очень живописно. Близ города были разбиты два шатра для заседаний. Русский шатер был покрыт дорогими турецкими коврами. На столе с придвинутыми к нему креслами стояли часы и золотая чернильница. В китайском шатре была установлена обтянутая дорогими материями лавка, на которой, по обычаю поджав под себя ноги, должны были восседать послы. Рано утром под звуки боевого марша в сопровождении трехсот пеших стрельцов и двухсот конных дворян и служилых людей русское посольство выступило из города. Послы были одеты в кафтаны из золотой парчи и золотом же шитые плащи. Вышедшие им навстречу китайцы красовались в ярких шелковых нарядах; их соломенные шляпы украшали богатые жемчуга.

Жаркие споры сразу разгорелись вокруг определения принадлежности даурских земель. Обе стороны видели в них свои исконные владения. В ответ на предложение Ф.А. Головина, «чтобы быть реке Амуру границей до самого моря», китайская делегация настаивала на уступке Россией всей Даурии. Не нашло поддержки и русское предложение о включении в текст договора статей о свободной торговле. На проходившем 13 августа втором съезде послов манчжуры под угрозой начала военных действий потребовали территории Приамурья и значительной части Забайкалья. В ответ на угрозы Ф.А. Головин высказал готовность России защищать свои земли. По воспоминаниям Ж. Жербильона, первый посол, несмотря на крайнее напряжение, готовое в любой момент перерасти в боевые действия, «умел соблюдать свой ранг без подчеркивания, очень естественно и просто».

Переговоры прервались на две недели. В это время цинские войска, имевшие более чем десятикратное превосходство, осадили неподготовленный к длительной осаде Нерчинск. 18 августа во главе стрелецких полков и казачьей конницы с развернутыми знаменами Ф.А. Головин вышел из города с намерением дать бой. Однако цинские воеводы не решились напасть и возобновили переговоры через посыльных. В то же время их войска придвинулись ближе к стенам. Со стороны реки Нерчи город блокировал цинский флот. В этих условиях Ф.А. Головин принужден был пойти на крайние территориальные уступки Китаю.

27 августа на третьем съезде были зачитаны тексты договора на русском, латинском, манчжурском языках. Стороны обменялись грамотами и подарками. Ф.А. Головин устроил китайцам богатое угощение под музыку и барабанный бой. 30 августа цинское посольство покинуло Нерчинск. Чуть позже Ф.А. Головин, отдав приказ разорить Албазин, на подводах отбыл в Иркутск.

Статьи договора устанавливали границу между двумя государствами по реке Горбице, Становому Хребту (Каменные горы) и далее к Охотскому морю. Россия обязалась уничтожить военные укрепления в Албазинском воеводстве и вывести оттуда своих подданных. Опираясь на военное превосходство в этом регионе, цинскому правительству удалось на время приостановить русскую колонизацию Дальнего Востока. В то же время Ф.А. Головин отстоял права России на земли Забайкалья и побережье Охотского моря. Точная граница с Китаем была установлена лишь по среднему течению Амура, что предоставляло России определенные лазейки для последующего освоения Приморского края. Московское царство первое из европейских стран договорилось о свободной торговле с Китаем. Соответствующая статья была внесена в текст договора под настойчивым требованием русских дипломатов. В целом же, долговременный мир с Китаем был важным политическим событием для России. Отдельные статьи Нерчинского трактата оставались в силе вплоть до ратификации Айгунского договора 1858 г.

Под наблюдением Ф.А. Головина был укреплен Нерчинск и осуществлено строительство деревянной крепости в Удинске. Под руководством первого посла были отражены вторжения разбойничьих отрядов монголов на подконтрольные России территории, восстановлены ясачные платежи с братских, онкотских, табунуцких, тунгузских «иноземцев». В Иркутске, Братске посол собрал ясак соболями, лисицами на 21 568 руб., а в Нерчинске таможенных пошлин «камками и атласами» на 2 509 руб. В ходе посланной Ф.А. Головиным в 1689 г. экспедиции в районе верхнего течения реки Аргуни были обнаружены залежи серебряной руды.

В исторической литературе существуют полярные точки зрения на значение заключенного Ф.А. Головиным договора. Одни авторы полагают, что, несмотря на территориальные потери, мир с Китаем отвечал русским национальным интересам, их оппоненты видят в Нерчинском трактате очередную неудачу внешней политики В.В. Голицына, обусловленную в значительной мере слабостью русского присутствия на Дальнем Востоке. Вероятно, прав Н.И. Павленко, утверждавший, что договор не подлежит однозначной оценке и обе спорящие стороны по-своему правы. Семь статей Нерчинского договора, конечно, не могли разрешить всего комплекса накопившихся между странами проблем. Отдельные его положения не были четко сформулированы, что впоследствии вызывало множество недоразумений в вопросах разграничения территорий, беженцев, торговли. Для их урегулирования уже через пять лет после возвращения Ф.А. Головина в Пекин было направлено посольство И. Идеса.

Ф.А. Головин после пятилетнего отсутствия прибыл в Москву 10 января 1691 г. К этому времени царевна Софья уже находилась в заточении в Новодевичьем монастыре, а В.В. Голицын - в опале. Еще в пути окольничий И. Скрипицын доставил послу царскую милость, подкрепленную несколькими золотыми и серебряными медалями. 2 февраля посол имел аудиенцию у царей Иоанна и Петра. Последний, попеняв на уступку Албазина, в целом высоко оценил результаты работы и с интересом слушал рассказы Ф.А. Головина о Сибири и народах ее населявших. «За службу и радение» Ф.А. Головин был возведен в боярское достоинство и получил титул наместника сибирского.

В научной литературе вопрос об участии Ф.А. Головина в первом азовском походе до сих пор остается спорным. В какой-то мере его проясняет обнаруженная М.В. Соловьевым разрядная запись: «В прошлом 203 (1695) году были в Азовском походе, а в нынешнем 204 (1696) им быть же: Автомон Михайлович Головин, Федор Алексеевич Головин, Иван Михайлович сын Головин». В любом случае, остается невыясненным принимал ли Ф.А. Головин непосредственное участие в сражениях или находился во второй линии.

Ф.А. Головину принадлежит заметная роль в заготовке провианта и амуниции для армии, обеспечении благоприятного мнения европейских дворов о целях России во второй азовской кампании. 3 мая 1696 г. Петр I писал думному дьяку А.А. Виниусу: «...От Федора Алексеевича писмо чрез сию почту естли до тебя дойдет, изволь послать за море и в иные места. Можешь догадатца, какое оно и для чего».

3 мая 1696 г. эскадра из восьми галер под командованием «морского каравана генерал-комисара» Ф.А. Головина покинула Воронеж и взяла курс на Азов. По заключению М.М. Богословского генерал-адмирал «был только парадной фигурой, за которой прятался сам Петр». Вместе с царем они шли на галере «Принцыпиум» «парусом и греблей». П. Гордон писал о совещании с царем под Новогеоргиевском: «Я поехал с ним к форту и затем к моей лодке, где было совещание с боярином Ф.А. Головиным и с донским атаманом о плане его величества напасть на два стоящих ниже Азова на рейде корабля». После разведки оказалось, что на рейде города стояли 13 турецких галер и 24 мелких судна. Операция была отложена. 20 мая вечером казаки атамана Ф. Миняева напали на лодках на турецкий флот. Неприятельская эскадра была частично сожжена, частично рассеяна. Казаки захватили богатые трофеи. 19 июля гарнизон Азова капитулировал. Празднества по этому поводу продолжались два дня. 21 августа царь Петр отбыл из Черкасска сухим путем в Москву. Как добирался до столицы Ф.А. Головин неизвестно.

Участия в осадных работах Ф.А. Головин не принимал, как член военных советов также был мало заметен, однако, 30 сентября во время торжественного вступления войск в столицу ему было отведено почетное место. В девять часов утра войска двинулись от Симонова монастыря через Серпуховские ворота, Замоскворечье к Каменному мосту, перед въездом на который были сооружены Триумфальные ворота. Ф.А. Головин вместе со стольником К.А. Нарышкиным в запряженной шестеркой лошадей карете ехали вслед за открывавшим процессию конным отрядом и учителем молодого царя Н.М. Зотовым. Далее следовал в русских санях страдавший от ран Ф. Лефорт, за ним впереди «морского каравана» - Петр I . 26 декабря 1696 г. за участие в кампании против турок Ф.А. Головин был награжден золотой медалью в пять с половиной червонцев, кубком, парчовым халатом на соболях; в его владение перешло также пятьдесят семь дворов в селе Молодовское городище Кромского уезда.

Вскоре по возвращении из-под Азова Ф.А. Головин был вновь востребован на дипломатическом поприще.

После пострижения царевны Софьи и ссылки в 1689 г. В.В. Голицына правительство и Посольский приказ формально возглавил дядя царя Л.К. Нарышкин. Сибарит и пьяница, он мало занимался делами. Фактически всем заправлял думный дьяк Е.И. Украинцев. Поэтому не случайно, что именно он 6 декабря 1696 г. объявил в Посольском приказе указ царя о снаряжении миссии к европейским дворам «для поддержания древней дружбы и любви, для общих к всему христианству дел, к ослаблению врагов Креста господня, салтана турского, хана крымского и всех бусурманских орд». Речь шла, во-первых, о консолидации усилий европейских держав в борьбе с турецкой агрессией и, во-вторых, об оказании финансовой и военно-технической помощи России со стороны христианских государств.

Первым послом был назначен новгородский наместник, генерал-адмирал Ф. Лефорт, вторым - «генерал, воинский комиссар, наместник сибирский» Ф.А. Головин; третьим - думный дьяк П.Б. Возницын. Помимо «запасов разных», послы получили «подмогу» соответственно в 3 920, 3 000, 1 650 руб. Свита Ф.А. Головина была определена в десять человек. В нее он включил сына Ивана и брата Алексея Григорьевича.

Судя по документам, все дела по подготовке и организации посольства были сосредоточены в руках Ф.А.Головина, имевшего значительно более солидную дипломатическую практику, чем Ф. Лефорт. Для подготовки верющих, полномочных грамот, наказа посольству им были затребованы из архива Посольского приказа копии со статейных списков прежних лет. «...Повели, мой государь, дела, которые с нами велено отпустить, чтобы осмотреться мне все, что будет надобно, хотя начало...» - писал он Е.И. Украинцеву. Ф.А. Головин формировал свиту послов, штат переводчиков и обслуги; на него были возложены заботы по обеспечению миссии продовольствием, подводами, канцелярскими принадлежностями. Под наблюдением Ф.А. Головина при посольстве был укомплектован отряд волонтеров из тридцати человек, которые за счет казны должны были совершенствоваться в навигацкой науке. Среди них: сам царь под именем десятника П. Михайлова, А.Д. Меншиков, А.Б. Голицын, Иван Михайлович и Иван Александрович Головины. Помимо выполнения собственно дипломатических обязанностей на второго посла были возложены заботы по набору гражданских и военных специалистов для службы в России, закупке амуниции и оборудования «по надобностям» армии и флота.

10 марта 1697 г. посольство выехало из подмосковного села Никольского, а 18 мая прибыло в Кенигсберг. Любитель пышных церемоний курфюрст бранденбургский Фридрих III сделал все, чтобы доставить удовольствие московитам. Вдоль улиц, по которым проезжало посольство, были выстроены вооруженные горожане; двор одет в новые ливреи. 21 мая курфюрст дал аудиенцию и пир. Каждый тост сопровождался троекратным пушечным выстрелом. В начале июня Ф.А. Головин дважды устраивал на своей съемной квартире «роскошный и прекрасно сервированный стол» для курфюрста и его свиты. Однако, когда речь зашла о конкретных шагах к военному сближению двух государств, Фридрих III в ответ на предложение Ф.А. Головина о заключении оборонительного союза против Швеции с предоставлением Бранденбургу гарантий на Пруссию ограничился лишь устным, ни к чему не обязывавшим, обещанием помогать России в борьбе против неприятелей.

16 августа посольство прибыло в Амстердам - политический и торгово-экономический центр тогдашнего мира. На содержание русской делегации правительство Голландии выделило астрономическую сумму в 100 тыс. гульденов. Сопровождаемые салютами, фейерверками, морскими потехами, балы, обеды, званые рауты следовали нескончаемой чередой. Ощутимых же результатов переговоры с комиссией Генеральных штатов не дали. Правительство Голландии вежливо уклонилось от оказания военно-технической и финансовой помощи России.

В связи с неудачей переговоров «Петр Михайлов» по неофициальному приглашению короля Вильгельма III Оранского посетил Англию. 27 марта 1698 г. он затребовал к себе второго посла для оформления договоров с набранными царем в службу морскими офицерами. 2 апреля Ф.А. Головин вместе с русским монархом осматривали парламент, 18 апреля нанесли прощальный визит королю. Уверив Петра I в дружбе, Вильгельм Оранский отказался от каких-либо конкретных обязательств. В Англии Ф.А. Головин, как глава Оружейной палаты, заключил с маркизом Кармартеном договор на его право исключительной торговли табаком в России. 28 апреля посол возвратился в Амстердам.

16 июня 1698 г. русское посольство прибыло в Вену. В это время австрийское правительство через посредство Англии вело сепаратные переговоры с Турцией о заключении мира и устраиваемыми пышными приемами и балами пыталось усыпить бдительность русской дипломатии. Австрия выгораживала Россию от участия в мирных переговорах. Приватные встречи с императором, императрицей, канцлером Кинским не позволили царю и Ф.А. Головину выведать истинные намерения Австрии в отношении Турции.

В целом же, с точки зрения решения поставленных задач Великое посольство окончилось неудачей. Наивная надежда на христианскую солидарность Европы в борьбе с мусульманами обернулась многими разочарованиями. Несмотря на это, деятельность дипломатов способствовала преодолению внешнеполитической изоляции России, ее включению в глобальную европейскую политику и торговлю. Под наблюдением Ф.А. Головина было завербовано в русскую службу около восьми сотен офицеров, врачей, инженеров, закуплено несколько десятков тысяч ружей с невиданными еще в России штыками и др. Для Ф.А. Головина участие в посольстве было школой непосредственного знакомства с европейской дипломатической практикой. Он выучился «отдавать визиты со всяким респектом», носить в неофициальной обстановке европейское платье и, по свидетельству очевидца, за столом неоднократно «пресыщался устрицами».

В числе других послов Ф.А. Головин был одарен от Генеральных штатов золотой цепью с гербом Голландии в восемь фунтов; в Митаве от герцога курляндского он получил бриллиантовый перстень; курфюрст бранденбургский подарил свой портрет в осыпанном бриллиантами футляре, серебряные лохань, рукомойник и кружку. В Вене Ф.А. Головин приобрел благословение императора и подарков в два пуда серебра - «судно великое, что стеклянные суды или рюмки во время стола моют, два кувшина-водоносы, лохань, шесть подсвешников стенных».

А.Ф. Головин стал вторым (после А.Д. Меншикова) российским подданным, возведенным 16 ноября 1702 г. в графское достоинство Священной Римской империи германской нации. Этот титул, исходатайствованный через посредство вице-канцлера Австрии фон Д. Кауница, видимо, недешево обошелся его носителю. «А еще изволишь графом быть, - сообщал Ф.А. Головину его коллега П.Б. Возницын, - я потом приложу здесь радение, только даром не сделать, надобно заплатить».

Получив 15 июля 1698 г. от Ф.Ю. Ромодановского известие о бунте стрельцов, Петр I с Ф. Лефортом, Ф.А. Головиным и А.Д. Меншиковым срочно вернулись в Россию. 25 августа кортеж прибыл в Москву. Царь услужливо развез своих спутников по домам, а на следующий день приступил к бритью бород, ставших для него символом неприятия нововведений. Первыми под экзекуцию попали боярин А.С. Шеин и князь Ф.Ю. Ромодановский. Ф.А. Головин еще в Вене переоделся в европейское платье, сбрил бороду, оставив одни усы. Секретарь английского посольства в Москве И. Корб в своем дневнике воспроизвел отзыв Ф.Ю. Ромодановского об этом событии: «Не верю такой глупости и безумству Головина, чтобы он мог пренебречь одеждою родного народа».

В августе - сентябре мы часто видим Ф.А. Головина в обществе царя и его ближайшего фаворита Ф. Лефорта. 18 сентября посол давал пир в своем доме. «...Было большое общество, много пили и танцевали... Для увеличения веселости были пущены в ход большие воинские орудия», - отмечал И. Корб. Тот же автор повествовал о состоявшемся 20 октября торжественном въезде Великого посольства в Москву: «Два полномочных его величества, которые весьма недавно правили посольство при цесарском дворе, генерал Лефорт и боярин Головин въехали в Москву таким же порядком, каким ввезли их в Вену; много запряженных шестерками карет, сколько только их могли набрать, увеличивали великолепие свиты и царь не счел ниже своего достоинства влиться в число провожающих».

Петр I по достоинству оценил роль второго посла. По возвращении из-за границы впервые в России были выбиты именные серебряная и медная медали, на аверсе которых изображен профиль Ф.А. Головина, на реверсе - лев с поднятым мечом, поверх которого вычеканен девиз фамильного герба: « Et consilio et robore » («И советом и мужеством»). 9 сентября 1698 г. Ф.А. Головин был пожалован в бояре.10 марта 1699 г. (за день до похорон Ф. Лефорта) царь возложил на Ф.А. Головина первый знак ордена св. Андрея Первозванного, а 21 апреля назначил главным начальником флота в чине генерал-адмирала. Наряду с А.М. Головиным, Т.Н. Стрешневым, А.А. Виниусом, «всешутейшим патриархом» Н.М. Зотовым, А.Д. Меншиковым, Ф.А. Головин вошел в число ближайших сотрудников и наиболее доверенных лиц Петра  I . Ф.А. Головин был участником царских «шумств» (кутежей), однако, его отношения с венценосцем носили исключительно деловой характер.

На рубеже XVII - XVIII вв. Ф.А. Головин стал одним из крупнейших российских администраторов. Он начальствовал над Малороссийским, Новгородским, Смоленским, Устюжским, Ямским приказами, Галицкой четвертью, Монетным (Денежным) двором (с 7 мая 1699), Оружейной палатой, Палатой золотых и серебряных дел (двумя последними с 16 февраля 1697). Это свидетельствовало как о безграничном доверии со стороны самодержца, так и несомненных организаторских талантах, чрезвычайной работоспособности и ответственности Ф.А. Головина. Функции находившихся под его управлением ведомств часто даже не пересекались. Однако основное внимание сановника, как и прежде, было сосредоточено на дипломатии и материально-техническом обеспечении вооруженных сил. 19 февраля 1699 г. Ф.А. Головин был назначен администратором Посольского приказа; 18 февраля 1700 г. - «посольской канцелярии начальным президентом». 11 декабря 1698 г. он возглавил вновь учрежденный Военный морской приказ. Генерал-адмирал, не имевший ни познаний, ни опыта в военно-морском деле, в конкретное руководство флотом не вмешивался. В его ведении находились не менее сложные вопросы, связанные с набором кадров армии и флота, контролем за производством и закупками вооружений, транспортными пер