Mongoose

Вспоминает старший духовник Московской епархии протоиерей Валериан Кречетов, настоятель храма в честь Покрова Пресвятой Богородицы в селе Акулове

Печаль постигла нашу Церковь. Наш Первоиерарх, Светильник Земли Русской перешел в иной мир. Но это неизбежный путь всех людей. Никто не составляет исключения: ни Патриархи, ни архиереи, ни цари, ни нищие – все идут этим путем. Самое важное – так прожить эту жизнь, чтобы наследовать жизнь вечную.

Как сегодня читалось в Евангелии: «Тому не радуйтесь, что духи вам повинуются, но радуйтесь тому, что имена ваши написаны на небесах» (Лк.10,20). То есть не радуйтесь тому, что на время дано вам. Это могут быть и дары власти, творчества в области науки, искусства. Человеку может быть дарована даже власть в духовном мире, когда даже духи ему повинуются, но Господь призывает нас радоваться не этому, а «тому, что имена ваши написаны суть на небесех». Это самое главное.

Ведь часто, чем выше земной пост человека и его положение, тем больше люди тянутся и даже рвутся к власти. Но мало кто задумывается над тем, что это еще большая ответственность. У нас часто подчиненные считают, что им дается меньше свободы. Да, но на них и ответственности меньше. Так же, как в семье: кто старше, тому – почет. Глава всему – отец, и это правильно, ведь на нём вся ответственность. А это очень тяжело.

Ответственность на священнике лежит очень большая, потому что ему вверено множество душ. Ответственность архиерея – это ответственность за целую епархию, а ответственность Патриарха – за целую Церковь. Это такая ответственность, которую и представить-то себе невозможно. Потому что Церковь занимается душепопечительством, т.е. она спасает души – это самое главное и самое важное. Если где-то в государстве произошли какие-то нестроения, погиб военачальник или солдаты, это печально, но всё проходит и, по истечении времени, забывается. А тут речь идет о жизни вечной. Как верно управить церковный корабль? Представить сложно. Чтобы управлять таким кораблем, нужна особая богодарованная мудрость, иначе не справишься.

При рукоположении священника читается молитва, которая начинается словами: «Божественная благодать, немощныя врачующая и оскудевающая восполняющая». Помощь этой божественной благодати тем важнее, чем выше стоит человек.

В простых земных вопросах мы руководствуемся собственным, хоть и Богом данным, соображением. И если мы что-то не так построили, не то сделали, что-то сломалось, испортилось, пропало – всё это небольшие вещи. Стоять же на посту Первоиерарха, у кормила Церкви без Божией помощи просто невозможно.

Всегда, чем выше поставлен человек, тем больше опасность искушений власти и славы. К самому Спасителю дьявол приступал с этими же искушениями: материальных благ, власти и славы. Достигнув какого-то положения, человек забывает о материальных заботах – теперь о них для него пекутся другие. А слава и власть – искушения очень опасные и пройти их, как говорят святые отцы, без смирения невозможно.

Так вот, при особой доброте нашего Первосвятителя, в нём можно было отметить удивительное для его высочайшего сана величайшее смирение. Будучи человеком, который мог и имел право останавливать и решать судьбы людей, он всегда   переживал за других, и старался всё сделать так, чтобы человека не обидеть, не унизить, не оскорбить. Его смирение было связано с любовью. Вот две добродетели нашего Первосвятителя.

У него была такая любовь, такая забота. Господь даровал ему прекрасную память: Святейший Патриарх помнил имена людей и даже их семейные заботы. Часто при встрече спрашивал: «Как там ваши домашние?»

Первая моя встреча с ним состоялась, когда я работал инженером Патриархии, а он – Управляющим делами Патриархии. Так состоялось наше знакомство.

Однажды я сам испытал на себе его Первосвятительское благословение. Когда Церковь прославляла отца Алексея Мечева, моя теща, поскольку она очень хорошо знала батюшку и была его духовным чадом, много об этом писала. Святейший Патриарх тогда очень всем интересовался, с большим участием о многом расспрашивал. На одной из наших встреч, благословляя меня, он взял мою правую руку в свою и долго-долго держал, не отпуская. Это общение оставило память на всю жизнь.

Через несколько дней я поехал на остров Залит к батюшке Николаю (Гурьянову) и разбился на машине. От удара железобетонный столб разлетелся на три части. Удар по машине пришелся на то место, где я сидел. Пострадала та самая правая рука, которую держал Святейший Патриарх во время нашей встречи. У меня было четкое чувство, что это он удержал меня и мою жизнь. Он и отец Николай, конечно, тоже. Когда я приехал к батюшке, отец Николай сказал: «Я всю ночь проплакал, молился». Так я сам испытал на себе действие этой благодати.

Однажды я сподобился служить в монастыре у преподобного Саввы Сторожевского вместе со Святейшим, а потом – в храме во имя преподобного Илии Муромца на Власихе. Когда я подходил под благословение Его Святейшества, он сказал: «Ну вот, отец Валериан, мы с тобой теперь каждый день служим». Ну, кто я такой, сельский священник, и мне, простому священнику – такое внимание… Конечно, это было очень трогательно.

Еще у нашего покойного Первосвятителя было особое усердие к богослужению. Это усердие как раз стало свидетельством его жизни до последнего издыхания. Он столько служил! Последнюю литургию он совершил на праздник Введения Богородицы во храм – накануне смерти. Когда ему кто-то сказал: «Вам бы поберечь себя», он ответил: «Я знал многих, кто бережет себя. Их уже нет». Вот так шутливо. Он иногда рассекал гордиевы узлы одним ударом богомудрого меча.

Помню, когда на государственном уровне обсуждалась проблема продовольственной программы, он сказал: «Есть два пути решения продовольственной проблемы. Первый – это путь удовлетворения желаний. Но этот путь уведет от решения проблемы к ее усугублению. Второй же путь – поскромнее питаться и соблюдать посты. Так мы тоже выполним продовольственную программу, только за счет воздержания». Потому что, в общем-то, можно сократить расходы, если не выбрасывать столько, сколько мы выбрасываем, а питаться разумно. Его Святейшество сказал это так просто, с такой простотой… Он, как поют в тропарях святителям, воистину был «правилом веры и образом кротости», Дай Бог, чтобы его молитвами и дальше наша Церковь управлялась такими же Светильниками.

В эпоху этого Первосвятителя прославлено столько святых, сколько не было прославлено за всю историю России. Новомученики и исповедники Российские, Царская семья… А сколько восстановлено храмов! Наладилось взаимодействие Церкви с народом во всех сферах: армия, государственные структуры, наука, искусство. Деятельность Его Святейшества была очень многогранна. Не говоря уже о том, что по его усердию произошло воссоединение с Русской Зарубежной Церковью.

И оба Первосвятителя, подписавшие Акт о каноническом общении Русской Православной Церкви и Русской Зарубежной Церкви почили в один год по одному закону: отслужили литургию, и на другой день скончались. Оба они ушли в мир иной постом. Это удивительно и промыслительно. Ведь пост – это подвиг монашеский. Потому что монашество – это подвиг молитвы и поста. Вспомните Афон – там идет непрестанный пост и молитва.

Святитель – в первую очередь монах, и его монашеский подвиг – это его личный подвиг. Прославленный святитель Афанасий (Сахаров) даже просил отпевать себя монашеским чином, c таким благоговением он относился к монашескому званию. Поэтому в этом уходе в мир иной тоже есть особый смысл и напоминание.

В этом году 28 ноября Господь сподобил меня исполнить 40 лет диаконской хиротонии. 12 января 2009 году буду отмечать 40-летие иерейской хиротонии. Все эти сорок лет служения уместились от Святейшего Патриарха Алексия I , при котором я начал свое служение, до Святейшего Патриарха Алексия II .

Первый Патриарх одел на меня, молодого священника, камилавку. Это было так неожиданно: у меня не было тогда даже набедренника. А Святейший Алексий II благословил меня митрой. Вот такая память останется для меня и моих потомков.