Mongoose

На вопросы портала «Русская неделя» отвечает Аркадий Малер, православный философ, политолог, глава Византийского Клуба “Катехон” при Институте философии Российской Академии наук.

- Каких перемен в жизни Церкви вы ждете в связи с приходом нового Патриарха?

- В какой области церковной жизни на ваш взгляд жизненно необходимы изменения?

Есть две, взаимообусловленные сферы церковной жизни, которые требуют существенного обновления. Первая сфера – это миссионерство, без которого обсуждать перспективы Русской Церкви просто бессмысленно. Миссионерский императив в Церкви должен быть не частным богословским мнением, а всеобщеобязательной установкой всего клира и мира. Основная социально-психологическая проблема нашей Церкви сегодня заключается в том, что очень многими людьми она воспринимается не как пространство универсальной истины, которую нужно передавать другим людям, а как резервация для людей, которые по тем или иным причинам не могут состояться в так называемом “нормальном”, светском мире. Это могут быть как асоциальные маргиналы, которых в Церкви и утешат, и накормят, так и вполне успешные бизнесмены и политики, которые терпят материальный или душевный кризис, и привносят с собой в Церковь дух несчастья. В итоге эти люди не несут Церковь в мир, а уходят в Церковь из мира, воспринимая каждый приход как монастырь. При этом, причастность к Церкви в мире секулярных людей придает им чувство некой избранности, исключительности, которую они всячески культивируют, не приводя других людей в Церковь, а наоборот, демонстрируя свою дистанцированность от них. Это чудовищная моральная и психологическая катастрофа, о которой сегодня нужно говорить открыто и прямо. Это именно тот “сор из избы”, который нужно выносить, и чем раньше, тем лучше. Соответственно, никто не против того, чтобы люди уходи в Церковь из мира, Церковь это действительно лечебница, на то и существуют монастыри и закрытые общины, но это не означает, что все люди должны именно так воспринимать свое воцерковление, это лишь один из путей. Более того, даже монашеский путь совершенно не обязательно предполагает полную изоляцию, сами монастыри бывают центрами миссионерской культуры, да и наши архиереи – это представители именно “черного” священства, а не “белого”. Конечно, с приходом Патриарха Кирилла ситуация уже резко изменилась. Изменилась, потому что Патриарх Кирилл самим фактом своей победы и своим примером полностью легитимировал любое миссионерство, и в этом отношении мы перешли необходимую черту. Но теперь необходимо, чтобы каждый священник, в каждом приходе понял, что его приход отныне – это не только убежище для слабых духом и телом, но и центр разновекторного миссионерского наступления, что церковные приходы отныне должны стать духовными и культурными полюсами, притягивающими к себе жизнь своих районов, а не отталкивающих их. Начиная буквально с профессии продавца в церковной лавке, между прочим, очень важной профессии, потому что именно эти продавцы очень часто являются первыми людьми, которых встречает человек в Церкви, и от миссионерских возможностей этих продавцов зависит очень-очень многое. Это деталь, но деталь крайне важная. Однако, серьезное миссионерство невозможно без налаживания второй сферы церковной жизни, а именно – ее рекрутской системы. До сих пор система привлечения тех или иных кадров в церковную среду носила очень произвольный, если не сказать жестче, хаотический характер. Это во многом объясняется тем, что полноценная церковная жизнь только возрождалась, Академии и семинарии работали в полулегальном режиме, и многие задачи реализовались по принципу “не до жиру, быть бы живу”. Между тем, с тех печальных времен прошло уже двадцать лет, и это слишком серьезный срок, чтобы до сих пор жаловаться на маргинальное положение. Мы прекрасно знаем, что на сегодняшний день миссионерская активность – это, по преимуществу, дело отдельно взятых клириков, которых можно пересчитать по пальцам. Низкий поклон всем этим людям, но на одной их личной активности Церковь существовать не может, требуется целая система образования, воспитания и трудоустройства активных мирян и клириков, готовых к миссионерскому служению. Миссионерство должно носить системный и систематический характер. И это касается не только миссионерства, но и всего остального. До тех пор, пока на те или иные церковные должности будут назначаться люди не в силу своих объективных профессиональных достоинств и ревностного служения Церкви, а в силу личной привязанности к архиерею, то никаких реальных изменений в церковной жизни не будет. У нас же иногда вообще трудно понять, почему данное лицо занимает данную должность, как будто он действительно безальтернативен. Более того, иногда берут людей только за их бесцветность и псведосмиренность, чтобы они не задавали лишних вопросов. И ещё хуже: иногда держат того или иного человека только для того, чтобы на его фоне выглядеть интереснее и адекватнее. Конечно, эту, совершенно порочную систему никто специально не создавал, но она существует в силу элементарного попустительства. Когда же начнется ответственный профессиональный отбор, то позитивные обновления коснутся всей церковной и даже околоцерковной жизни, где различного рода проходимцам просто нечего будет делать. Для этого сегодня сделан первый шаг – создана специальная Общецерковная Аспирантура, которую возглавляет выдающийся богослов нашего времени, архиепископ Иларион (Алфеев) и я очень надеюсь, что она даст свои плоды. Так что внешняя, миссионерская активность при внутренней профессиональной организованности – это именно то, что должно появиться в нашей Церкви.

- Как вы оцениваете роль созданного Святейшим Патриархом Кириллом Синодального отдела по взаимодействию Церкви и общества. Что на ваш взгляд является его первостепенной и основной задачей?

Этот отдел фактически возник из ОВЦС, который благодаря нынешнему Патриарху, а тогда Митрополиту Кириллу, занимался внешними связями Церкви со всем миром. Теперь ОВЦС под руководством архиепископа Илариона (Алфеева) выполняет только функцию “церковного МИДа”, а ОВЦО под руководством протоиерея Всеволода Чаплина занимается общественными отношениями на канонической территории Московского Патриархата. Роль этого отдела невозможно переоценить. Само понятие общественных отношений, известных также как public relations, PR, слишком широко, и естественно пересекается со сферами всех остальных отделов, что только усугубляет его ответственность. Я думаю, что перед этим отделом сегодня стоит две очень сложных задачи. Во-первых, простроить очень плотные и разноуровневые отношения со светскими властями, следуя православно-византийской традиции симфонии властей, о которой говорил сам Патриарх Кирилл Дмитрию Медведеву на приеме в Кремле после своей интронизации. Благодаря последним трем президентам эти отношения весьма хорошие, но должны быть еще лучше и, в конце концов, стать константой российской политики. Во-вторых, именно этот отдел должен взять на себя очень тяжелую, совершенно неблагодарную, но крайне важную работу – разобраться со всеми теми бесчисленными околоцерковными организациями и активистами, которые сегодня выступают от имени Церкви, чтобы определить их вероучительную сознательность и адекватность задачам Церкви. В этой сфере у нас абсолютный “завал”, и немногие готовы этот “завал” разгребать. Нет ничего плохого в том, что православны люди, кем бы они ни были, вдруг решили объявить себя православным “союзом”, “братством”, “движением”, “дружиной”, “клубом”, “салоном” и т.д. Чем больше таких предприятий, тем лучше, потому что это означает, что православие для них уже что-то значит. Если три молодых человека назвали себя “православным союзом”, то это уже хорошо, могли бы назвать себя как-то по-другому. Вопрос состоит только в том, насколько они православны, чтобы их так считать, и насколько они адекватны, чтобы опираться на их поддержку. А для выяснения этого вопроса необходимо создать специальную мониторинговую службу, которая бы отслеживала появление подобных инициатив и буквально брала их на учет, а после этого сама Церковь должна с ними работать, а не закрывать на них глаза. Работать – это значит не гладить их по головке, лишь бы отстали, а утверждать их в православии и делать их лучше. Если же они не делаются лучше, то порицать и, при необходимости, публично осуждать. Как вы понимаете, эта работа – часть той общей рекрутской системы, о которой я уже сказал, и она предотвращает тот околоцерковный хаос, который мы сегодня наблюдаем.

- Способен ли изменить отношения общества к Церкви новоучрежденный Синодальный Информационный отдел?

Я не знаю, насколько он способен это сделать в данный момент, я знаю, что он должен это сделать, иначе бы его не нужно было создавать. На мой взгляд, основная задача этого отдела заключается в том, чтобы церковные и околоцерковные СМИ начали читать, слушать и смотреть люди, весьма далекие от Церкви. Как, например, католические газеты на Западе читают далеко не только католики, и они вполне могут компенсировать ту информацию, которую они получают из иных газет. Поэтому очень хорошо, что отделом руководит Владимир Легойда, редактор журнала “Фома”, который в этом отношении задал планку православного издания, интересного для всех и каждого. При этом, разумеется, церковные СМИ должны не просто стремиться быть максимально популярными ради популярности, но они должны задавать определенный культурный уровень, просвещать и проповедовать. Ведь смысл популяризации состоит не в том, чтобы опустить высокую культуру Церкви до уровня современной толпы, а в том, чтобы поднять эту толпу до уровня этой культуры. Какие конкретные проекты необходимо реализовать на этом пути? Я бы назвал такой проект “церковным холдингом”, состоящим из четырех традиционных СМИ – это газета, журнал, радио и, наконец, телеканал. Надо заметить, что у идеи такого "холдинга" есть свои противники, которые совершенно справедливо утверждают, что Церковь не должна замыкать в своем информационном пространстве, а должна распространять своё влияние в других СМИ. Однако давайте не будем противопоставлять одну истину другой, – во-первых, наличие церковных СМИ никак не ограничивает выступления в других СМИ, а во-вторых, этот холдинг и создается для того, чтобы наступать на мир, а не закрываться от него. Понятно, какие огромные капиталовложения необходимы для реализации этих проектов, но какие бы препятствия не были на этом пути, думать и действовать нужно именно в эту сторону. Массовая газета и журнал – это не то, что можно с трудом найти в специальных приходах, а то, что лежит в метро и в каждом ларьке. Популярное радио – это не то, которое нужно ловить в определенный день при хорошей погоде, а то, которое можно услышать в любое время суток в любой точке мира. Те православные СМИ, которые существуют сегодня, не отвечают этим задачам. Наконец, есть еще один проект, крайне необходимый и, в отличие от упомянутых, относительно дешевый – это создание популярного, ежечасно обновляющегося информационно-аналитического портала, отражающего официальный взгляд Церкви и ведущего всю информационную политику. Должен признаться, что я совершенно не понимаю, почему до сих пор у нас нет такого портала, и вряд ли здесь вообще возможны какие-то убедительные объяснения. Речь идет не об официальном сайте Церкви, который у нас есть, а именно об аналитическом и дискуссионном портале, который не просто выкладывает информацию, а предлагает ее интерпретации в форме статей и комментариев различных православных интеллектуалов. Кстати, интернет-политика Церкви вообще до сих пор была мало организованной. Достаточно вспомнить, что официальным церковным ресурсом считались два сайта, так что сторонний человек не понимал, на кого из них ссылаться. Теперь эта ситуация исправлена, но нужно идти дальше. Опять же, кто-то может сказать, что такой аналитический портал не нужен, что достаточно лишь официального сайта, где выкладываются только документы и главные новости. Но я хочу обратить внимание наших церковных властей и, в первую очередь, Синодального Информационного отдела, что “свято место пусто не бывает”, и пока такого портала не будет, его функции будут выполнять какие угодно интернет-странички, вплоть до личных блогов церковных и антицерковных активистов. У нас уже существует несколько более-менее достойных и совсем не достойных сайтов, которые претендуют на выражение мнений “большинства православных”, где каждый день комментируется каждый шаг Патриарха и любое заметное событие церковной жизни. Это очень серьезное оружие в руках врагов Церкви, причем с любых сторон. Конечно, среди таких сайтов есть и могут быть очень интересные и достойные, но есть и всегда будут очень неприятные, и вот для того хотя бы, чтобы лишить их видимости церковной легитимности, нужно самой Церкви создать влиятельный аналитический портал.

- Нуждается ли в реформах система духовного образования Русской Православной Церкви?

Проблема духовного образования в Русской Церкви заключается в том, что о его наличии у некоторых клириков нужно догадываться и в итоге встает вопрос: либо наши семинарии и Академии дают не совсем качественное образование, либо недостаточно требовательны к своим выпускникам. В моем понимании выпускники Духовных семинарий и Академий должны быть интеллектуальной элитой нашей страны, это должны быть догматически сознательные люди, способные изложить православное вероучение другим людям и чувствительные к идеям и мыслям, которые обсуждаются в современной интеллектуальной культуре. Но сегодня это не так, и это очень плохо. Знаете, сегодня часто говорят, что если вы закончили какой-то престижный вуз до такого-то года, как правило, до 90-х годов, то это что-то значит, а вот после этого года уже ничего не значит. Вот с Духовными Академиями и семинариями должно быть так, что если их дипломы до сих пор у кого-то могут вызывать сомнения, то выданные после такого-то года, скажем, 2009 года, уже не могут вызывать никаких сомнений, потому что с этого года отношение к выпускникам стало качественно иным. Вся Церковь – это школа, где все люди, и в первую очередь, клирики, постоянно учатся, постоянно подтверждают и повышают свою квалификацию, и очень странно видеть иных из них, которые либо стоят на месте, довольствуясь своей ограниченностью, либо вообще деградируют. Я говорю об этом потому, что мне очень часто приходится объяснять разным неверующим или ищущим людям, почему некоторые наши иереи неспособны им ответить на вопросы и вообще поддерживать дискуссию по общеизвестным мировоззренческим проблемам. Поэтому наши семинарии и Академии должны совершенно точно осознавать, что они выпускают не обслуживающий персонал при храмах, а лучших людей на свете, духовных лидеров общества XXI века. В этой связи я бы предложил такую систему, как периодическая проверка квалификации церковных служащих, по аналогии с некоторыми светскими профессиями. Я уверен, что если сейчас провести такую проверку в массовом порядке, то выяснится много интересного.

- Какими вы хотели видеть ситуацию на приходах?

Живой и жизнеутверждающей. Как я уже сказал, церковные приходы должны стать культурными центрами своих районов, притягивая к себе всё больше внимания. В идеале приходы вообще должны стать системообразущими центрами для церковной жизни всех православных людей в своей орбите, перерастать в реальные общины, но я понимаю, что полноценная общинная жизнь в наше время почти утопична. Поэтому речь идет не о приходе как общине, а о приходе как о реальном центре культурной жизни. Мы знаем, что Патриарх Кирилл предложил организовать при каждом приходе дискуссионный клуб – это очень правильная идея, и я бы хотел, чтобы наши настоятели восприняли ее как императив. Для того, чтобы приходы стали такими центрами, нужно, чтобы при каждом храме было построено отдельное помещение, фактически представляющее собой православный клуб, куда могли бы ходить любые люди для знакомства с Православием и обсуждением всех, интересующих их проблем. В таком приходском клубе можно делать всё, что угодно, что не противоречит христианской этике. Во-первых, регулярные лекции, встречи и дискуссии, причем, на самые разные темы, не только сугубо церковные, от философии и искусства до политики и бытовых проблем. Представьте себе, сколько обычных людей нуждаются в таком общении и именно Церковь должна ему способствовать. Во-вторых, там могут быть просмотры серьезных фильмов или телепередач с последующими обсуждениями. В-третьих, прихожане могут там обсуждать церковную прессу и сами участвовать в издании приходской газеты. Это и есть массовая катехизация в действии, это и есть реальное, прямое, непосредственное Православной Просвещение, о котором можно только мечтать. При этом, вряд ли стоит оговаривать, что приходской клуб – это не храм, это отдельное пространство, к которому нельзя предъявлять те же требования, что и к храму. В литургическом пространстве храма не может быть концерта или фильма, а вот в прихрамовом клубе, конечно, может. И совершенно не стоит бояться того, что “придут новые люди задавать вопросы” – да, такие люди должны ходить каждый день и их должно быть всё больше, и священники должны им будут отвечать на любые вопросы, даже самые дикие, иначе никакая приходская жизнь невозможна. Справедливости ради стоит сказать, что подобные приходы в нашей Церкви, конечно, есть и с них нужно брать пример другим приходам.

- Какие реформы, и каким образом вы могли бы помочь осуществить Патриарху Кириллу?