Mongoose

Во что верит молодежь и почему, в чем отличия от суеверий взрослого населения? Статистические данные о распространении религиозности и суеверий среди молодежи С.-Петербурга. 

Как показали исследования крупнейших социологов (М. Вебер, П. Сорокин и др.), на основе религиозных систем сложились различные типы обществ, образов и стилей жизни (например, М. Вебер убедительно показал роль протестантской религии с ее культом успеха, труда, рациональности, долга, аскетизма для становления западно-европейской цивилизации) [2]. И в наше время достаточно четко просматриваются социально-психологические особенности обществ, в которых большая часть населения исповедует какую-либо из таких основных мировых религий как христианство (например, католические Италия, Испания), ислам (Иран, Пакистан), буддизм (Бирма, Таиланд), индуизм (Индия). Это сказывается прежде всего в образе жизни, обычаях, нормах поведения и общения, в архитектуре и других видах искусства.

Вместе с тем практически во всех религиях и соответствующих им культурах существуют некие этические общечеловеческие универсалии — запреты на убийство, ложь и т. п.

Культурные различия наблюдаются и в рамках конфессий одной религии. Так, явно есть различия между христианскими странами и общинами — католическими, протестантскими, православными. Даже в России, несмотря на семидесятипятилетнее господство государственного атеизма, культура и образ жизни пронизаны духом православного христианства. Достаточно вспомнить архитектуру белокаменных русских храмов, духовную и светскую музыку Бортнянского, Мусоргского, Чайковского, Рахманинова, традиции хорового пения и колокольных звонов, иконопись и живопись от Андрея Рублева до Петрова-Водкина, великую русскую литературу от безымянного автора «Слова о полку Игореве» до произведений Пушкина, Гоголя, Достоевского, Лескова, Ивана Шмелева, Ахматовой.

Христианский православный дух этой литературы и искусства жил и все годы после революции. Православные мотивы присутствуют и в современном русском искусстве (А. Солженицын, В. Распутин, И. Глазунов, Ю. Кузнецов и др.), в том числе в произведениях молодых живописцев, поэтов, музыкантов. До сего дня не перевелись иконы в деревенских домах, всенародно отмечаются православные религиозные праздники (особенно Пасха, Троица).

Если рассматривать историю культуры в широком глобальном ракурсе, то можно выявить некоторые универсальные закономерности. Так, крупнейший русско-американский социолог Питирим Сорокин на основе анализа громадного исторического материала разработал оригинальную концепцию социокультурной динамики, в свете которой на протяжении человеческой истории постепенно происходит неоднократная смена трех основных систем культуры: идеациональной, религиозной, основанной на принципе сверхчувственности и сверхразумности Бога, как единственной ценности и реальности (греческая культура с VIII по конец VI века до нашей эры; средневековая западно-европейская культура и др.), идеалистической, основанной на посылке, что объективная реальность частично сверхчувственна, а частично чувственна (греческая культура V — IV вв. до н.э.; культура XIII — XIV вв. в Западной Европе) и чувственной, светской, базирующейся на принципе сенсорности объективной действительности и ее смысла (западная культура с XVI в. до наших дней).

Сорокин считал, что в XX в. начался кризис чувственной культуры и общества в целом: «Кризис чрезвычаен в том смысле, что он, как и его предшественники, отмечен… потрясениями значительно большими, чем хаос и разложение обычного кризиса» [7, с. 431–432]. Однако в целом ученый выражал оптимистический взгляд на историю человечества: «К счастью, культура и цивилизация бесконечно прочнее, чем заверяют нас клоуны политического цирка. Политические, да и не только политические, партии, группировки, фракции и армии приходят и уходят, а культура остается вопреки их похоронным речам» [7, с. 434].

В русле концепции П. Сорокина то, что сейчас происходит в мировой и в частности в нашей российской жизни, является возвращением к религиозной (идеациональной) культуре в новых общественных условиях, хотя началось это еще в начале XX века.

Первыми в XX веке, кто четко заявил о значении религии для России, об опасности безбожия и нигилизма в народе и о роковой роли этих процессов среди интеллигенции были авторы знаменитого сборника «Вехи», 1909 г. (Н. Бердяев, С. Булгаков, М. Гершензон, А. Изгоев, Б. Кистяковский, П. Струве, С. Франк). Правота этих мыслителей — философов и социологов — стала очевидной для многих только сейчас. Так, С. Булгаков писал в 1909 г.: «Интеллигенция отвергла Христа, она отвернулась от Его лика, исторгла из сердца Его образ, лишила себя внутреннего света жизни и платится вместе со своей родиной за эту измену, за это религиозное самоубийство» [3, с. 68]. Как мы теперь знаем, «темные стихии» и «религиозное самоубийство» нашли свое страшное воплощение в годы революции 1917 г., гражданской войны и в последующие годы террора и репрессий, разрушения храмов и подавления духовной свободы.

После революции в Советской России господствовал государственный атеизм, и открыто верующий человек практически не мог занимать в официальной структуре никакого мало-мальски значительного места и даже не мог получить светского высшего образования. Поэтому внешне могло показаться, что религия и посещение Храмов — удел пожилых людей, аутсайдеров и юродивых. Некоторая либерализация отношения к религии имела место только в годы отечественной войны с Германией и сразу после нее. Кроме этого в 60-х гг. в обществе возник интерес к церкви как культурно-эстетическому явлению прежде всего к церковной архитектуре и живописи.

В то же время в большинстве стран мира религия постоянно имела весьма важный официальный статус, хотя в развитых странах Запада и становилась все более светской и нетребовательной к своей пастве. Известно, что и ныне в западных странах очень высок процент религиозных людей или, выражаясь более корректно, называющих себя религиозными (таких по крайней мере более трех четвертых населения, а часто 90% и выше, как например, в США) [1, 8].

Перестроечные процессы конца 80-х гг., отказ от государственного атеизма, политика гласности, свободы слова привели к возрождению религиозности в России, к росту числа людей, в той или иной степени религиозных, а также причастных разным видам мистицизма, сектантства и суеверия.

По данным исследований, проведенных под нашим руководством сотрудниками лаборатории социальной психологии НИИКСИ, в октябре 1993 г. произошло неординарное событие: число людей в Петербурге, считающих себя религиозными достигло 53% и превзошло число неверующих (44%). При этом среди женщин это соотношение было 59% к 38.5%, а среди мужчин — 45% к 52.5% (выборка 1396 чел.).

Однако, как мы установили, вера у многих носит крайне поверхностный и противоречивый характер, она не включена в важнейшие сферы жизнедеятельности и чувств людей. И все же у верующих был выявлен рад чаще встречающихся позитивных качеств, по сравнению с неверующими (например, верующие чаще выбирают ценность чистой совести и верят в существование справедливости, чаще испытывают положительные настроения и раздают милостыню нищим и т. д.).

С другой стороны, не менее широко, чем религия, в наше время распространены всевозможные суеверия. По данным тех же наших исследований, 36% петербуржцев и 27% жителей Ленинградской области верят в астрологию, соответственно 43% и 36% верят в сглаз, 30% и 31% — в визиты инопланетян, а 8 и 10% верят даже в «чудеса» А. Чумака. В других регионах страны подобные суеверия распространены еще больше [5]. Понятно, что свою роль в этих процессах играли и играют и каждодневные астрологические прогнозы государственного телевидения, вообще пропаганда астрологии, экстрасенсорики, уфологии.

Специальный интерес представляют также явления современного сектантства и иностранного проповедничества и миссионерства.

Религиозность и суеверия среди молодежи С.-Петербурга

В настоящее время мы располагаем только первыми недостаточно дифференцированными эмпирическими данными о распространении религиозности и суеверий среди молодежи С.-Петербурга. Тем не менее они дают некоторое реалистическое представление об этом явлении. Рассмотрим эти данные, полученные в нескольких социально-психологических исследованиях 1992 — 1993 гг., выполненных под нашим руководством.

Анкетный опрос, проведенный весной 1992 г. в ходе социально-психологического исследования проблем духовно-нравственной культуры личности (выборка из 331 представителя основных групп работающего населения С.-Петербурга) показал, что среди опрошенной молодежи до 34 лет включительно, входящей в выборку, считают себя в той или иной степени («да» и «пожалуй, да») верующими, религиозными людьми — 27%, неверующими — 60,5%, остальные 12,5% затрудняются ответить. Соответствующие данные имеем и по молодежи до 30 лет (см. табл. 1). При этом среди мужчин верующих было 22%, среди женщин — 32,6%, что почти не отличается от данных по всей выборке работающих петербуржцев (соответственно 23,2 и 33,1%).

Религиозность среди работающей молодежи в С.-Петербурге в 1992 г. (данные в %)

Религиозность

 Молодежь до 35 лет (n=96)

 Молодежь до 30 лет (n=52) 

 Работающие всех возрастов (n=331) 

Верующие

27,0

28,8

27,5

Неверующие

60,5

57,6

59,5

Затрудняются ответить

12,5

13,6

12,7

Вера опрошенных представителей молодежи навряд ли может быть названа глубокой и осмысленной. Так, среди называющих себя верующими молодых людей только один (!) руководствуется религиозными принципами при принятии жизненно важных решений господствует, как и среди неверующих эгоистический принцип «собственного мнения», только 15,4% — выбирают деятельность служителя церкви, священника в качестве высоко ценимой (для сравнения: среди неверующих молодых людей этот род деятельности ценят 11,5%).

Вместе с тем среди склонных к религии молодых людей в существование возмездия за злые дела верят 67%, в вознаграждение за добрые дела — 80%, а среди неверующих таких меньше — соответственно 60 и 53% (интересно, что в группе затрудняющихся ответить — верят они или не верят, около 60% затрудняются ответить и на вопрос о возмездии и вознаграждении). Вообще же среди молодежи интуитивное чувство справедливости проявляется чаще, чем среди других возрастов. Это подтверждают и данные нашего опроса студентов одного из петербургских технических вузов, проведенного в 1992 г. (см. табл. 2). Можно предположить, что молодые остаются несколько более идеалистически настроенными, чем старшие возрастные группы.

в С.-Петербурге в 1992 г. (данные в %)

Верующие

Работающая молодежь до 30 лет (n=52)

Студенты до 20 лет (n=57) 

Работающие всех возрастов (n=331)

В возмездие за злые дела

59,6

77,2

55,3

В вознаграждение за добрые дела

59,6

70,2

46,2

Суеверия среди работающей молодежи в С.-Петербурге в 1992 г. (данные в %)

Суеверия

Молодежь до 30 лет (n=52) 

Работающие всех возрастов (n=331) 

Сглаз

48,1

43,2

Астрология

50,0

36,6

НЛО и визиты инопланетян

46,2

29,6

Полтергейст ("барабашки")

19,2

12,7

Магия А.Чумака

5,7

8,2

То, что суеверия чрезвычайно развиты, подтверждает опрос, проведенный среди читателей «Комсомольской правды» в 1990 г., который в частности, показал, что в НЛО верили 78% отвечающих, в полтергейст — 32% и в А. Чумака — 47% (5).

Вместе с тем, по мере религиозного просвещения и воцерковления, обретения своей конфессиональной определенности, приверженность суевериям будет снижаться. Сейчас же вера подменяется суевериями как проявлениями повышения мистичности и мистификации обыденного сознания в кризисных условиях социума, осложненных религиозным и атеистическим невежеством прошедших десятилетий.

В ходе общегородских социологических опросов в С.-Петербурге (выборки — 1043 чел. и 1396 чел.), проведенных под нашим руководством в марте и октябре 1993 г., были получены данные о религиозности среди населения, в том числе среди молодежи. И в данном случае показатели по молодежи близки к показателям выборки всех возрастов.

Религиозность среди молодежи в С.-Петербурге в 1993 г. (данные в %)

Религиозность

Молодежь до 30 лет 

Городское население

n=178

март

n=294

октябрь

n=1043

март

n=1396

октябрь

Верующие

41,0

48,0

46,8

53,3

Неверующие

58,4

50,3

50,8

44,2

Затрудняются ответить

0,6

1,7

2,4

2,5

Таким образом, в настоящее время мы сталкиваемся с явлением, когда религиозность меньше зависит от возраста, чем от уровня образования и его характера. Чем выше уровень образования, тем меньше людей, склонных к религии. Однако среди гуманитариев верующих значительно больше, чем среди людей техники. В отношении к религии прослеживается различие «двух культур» по Ч. Сноу — гуманитарно-художественной и сциентистско-технократической [6].

Наблюдения над реалиями современной российской жизни также свидетельствуют, что роль религии возрастает. Достаточно указать на следующие факты: введение в число официальных российских праздников Рождества Христова; трансляция православных богослужений и показ религиозных программ разных конфессий государственным телевидением; обеспечение крещения новорожденных при их регистрации в государственных учреждениях; повсеместные обряды освящения — от новых магазинов до новых кораблей; восстановление старых и строительство новых храмов и церквей; создание и деятельность различных религиозных партий, обществ и сект, в том числе молодежных; широкое издание и распространение всевозможной религиозно-духовной литературы; активное проповедничество и миссионерство представителей различных зарубежных конфессий и т. д.

Даже трагические события в Москве (октябрь 1993 г.) не обошлись без участия церкви: в Доме Советов с благословления Алексия II была создана церковь, где многие прошли обряд крещения; Патриарх выступил посредником в переговорах представителей Президента и Верховного Совета, Русская Православная Церковь предупредила об ответственности и анафеме тех, кто первыми прольет кровь в возникшем политическом конфликте.

Похоже, концепция и предсказания Питирима Сорокина о наступлении эпохи религиозной (идеациональной) культуры начинают сбываться. Как писал другой мыслитель с пророческим даром Иван Ильин: «Человечество нуждается в обновлении духа и облагорожении инстинкта, в возвращении к евангельской вере… Обновление, предстоящее нам, должно составить целую эпоху в истории. Ибо старые дороги исхожены, и прежнее строение акта, творящего культуру, привело нас к ужасным, чудовищным проявлениям внутренней жестокости и внешней техники. И близится время, когда мы все будем помышлять только о внутреннем обновлении и будем искать Божией помощи и спасения» [4, 402-403].

Естественно, что религиозные процессы в молодежной среде будут особенно показательны и футурологичны. Социологические и социально-психологические исследования феноменов веры и суеверий среди молодежи в России только начинаются, но их необходимость и перспективность нам кажется несомненной.

 Литература